Фабрика игрушек. «Дымные» рассказы. Максим Васюнов
перерыв, половина разбежалась под трибуны.
– Вам, – говорит, – по сколько лет всем? Несовершеннолетние, – говорит, – есть? Сюда подходите!
Ага, разбежалась! А что касается несовершеннолетних, то тут только такие и были. У нас движ молодой, только-только начали тогда в группировку сбиваться.
– Я что, не по-русски говорю?
– А вы что, другие языки знаете? – съязвил Лещ. Он уже на первом курсе универа учился, о чем всем рассказывал, особенно после двух-трех банок пива.
– А ты что, самый умный? – наехала бабища.
– Да, в университете учусь.
– Сюда подошел! – заводилась бабища.
– На х..й иди, – заводился Лещ. Ему не понравилось, что какая-то шмара на него орет. Да и кому понравится такое в семнадцать лет?
Милая женщина со стройной фигурой (как потом выяснилось – из отдела по делам несовершеннолетних) сама была виновата во всем случившемся после.
– Вы у меня отсюда не выйдете, все поедете в обезьянник, там я вас буду посылать! – кипела дама.
– Как мы поедем, если не выйдем? Вы где учились? – продолжал язвить Лещ под дикий хохот заполняющегося сектора.
И ведь не обманула. Обиделась, вероятно, сильно. После матча у выхода нас ждал автобус, почему-то ПАЗ, хотя нас человек сто щей было. И человек триста приезжего фанатья – тоже молодого, наглого, пьяного. Помимо всего прочего, они были на выезде, а значит – гораздо смелее.
Автобус упал как-то вдруг сразу. Хорошо, водителя не было – курил рядом. Тяжелый грохот стукнувшего об асфальт железа и разбивающегося стекла подбавил нам адреналина. Над парком понеслось дружное сплоченное скандирование всех сотен щей: «Мусора, сосать!» Зажглись, будто специально оставленные для этого случая файеры. И, как по команде, дружно полетели в стоящий тут же милицейский уазик. Водитель включил сирену, выбежал из машины. Странно, что он никак не отреагировал, когда упал автобус. Да и теперь особо на рожон не лез – наши парни прямо на его глазах раскачали и уронили его «рабочее место». Заряды «Мусора, сосать!» повторялись все чаще.
Тут кто-то увидел в окне раздевалки под трибуной ту красотку, что испортила всем настроение. Вмиг окно было осыпано градом бутылок и камней. Особо рьяные хотели даже залезть в раздевалку, но их остановили – потасовка потасовкой, но не бить же морду бабе, пусть даже такой тупой?
Когда где-то с дороги послышались сирены, все четыре сотни парней подорвались и довольно быстро рассосались по большому парку, а кто-то сразу подался в сторону промзоны.
Я был один из тех, кто знал эти места – сам жил в том районе, – и потому сбежал через завод.
Задержали в тот день только несколько человек из приезжих, но тут же отпустили – потому что, конечно, они сказали: «Ё-моё, мы сами в шоке от этих дебилов, спасибо, что вы хоть быстро приехали. А то мы думали, всё, кранты нам! Спасибо, ребят, честное слово, спасибо!» Тогда еще наши менты не были знакомы