Сыграешь ещё раз?. Вероника Савенкова
ь некоторые вещи могут происходить везде.»
Весна – то время, когда люди ждут чего-то особенного, и в каждой, казалось бы, самой обыденной вещи видится что-то неземное, а очередное дуновение ветра словно должно принести невообразимые перемены. Из века в век люди поддаются этой иллюзии, и лишь не получив ничего в ответ на свои ожидания, отчаиваются. Однако уже через год, как только сойдёт первый снег, в их сердцах снова воскресает бессмысленная надежда на что-то призрачное и радостное волнение.
Виной всему – необъяснимое очарование весны. И что самое интересное, каждый видит это очарование по-своему.
Скользнувший по мраморному полу луч света. Бледный цветок вишни, который, кружась, опускается на землю. Свежий ветер, дующий в лицо, когда стоишь на балконе. Все эти мелочи заставят кого-то улыбаться в приятный майский день.
Но есть в весне и другое очарование, которое некоторые назовут «непогожим днём». Серые тяжёлые облака покрывают небо, не скрывая при этом солнца. Мокрые улицы выглядят свежо. Приятная прохлада касается кожи вместе с крупными каплями дождя. Воздух насыщен азотом и каждый вдох кажется наслаждением.
Есть люди, которые относятся к первому типу, есть те, которые предпочитают противоположное им. А есть те, которые объединяют это в себе.
Она относила себя к любителям нежной весны, он же предпочитал дождь.
***
«Я влюблён в фею, неземное существо» – с усмешкой подумал Касиэль. Эти слова отдались болью в груди, и усмешка была горькой, но он не обратил внимания.
Он снова стоял рядом с девушкой и играл ей на скрипке, он закрыл глаза, представляя, что она смотрит на него. Мелодия резко оборвалась, юноша открыл глаза. Она улыбалась, глядя…не на него.
И завтра ничего не изменится.
***
Юноша стоял посреди зала. Мраморный пол, стены. Он стоял спиной к открытому балкону и чувствовал редкие капли дождя, попадающие на шею. Его кисть со смычком двигалась медленно, создавая красивую и немного грустную мелодию.
Скрипач стоял на возвышении в центре зала и смотрел прямо перед собой. Однако у него не было огромной аудитории, не было зрителей, а если бы и были…Он выступал только для неё. Всегда.
Девушка сидела на софе прямо напротив. Рыжеватые тёмно-русые волосы были заплетены в косу, а не спускалась кудрями по плечам, как обычно. Тёмные синие глаза были слегка прищурены, так внимательно она наблюдала за музыкантом.
Юный скрипач улыбался, глядя на неё. А музыка продолжала заполнять зал, обладающий такой великолепной акустикой. И вот, доигрывая последние ноты, музыкант закрыл глаза. Как только он затих, в зале раздались аплодисменты. Радость заполнила его сердце на пару мгновений.
Затем он открыл глаза.
Не хотелось признавать, что хлопали не ему.
Юноша перевёл взгляд на девушку, продолжающую с улыбкой наблюдать за музыкантом…но не за ним.
В этот момент другой юноша, сидящий за фортепьяно, совсем недалеко, встал и поклонился.
Скрипач завидовал ему, завидовал во всём.
Его музыку слушали.
Ему аплодировали.
И её улыбка…она была посвящена ему.
***
Семья собиралась в этом зале чаще, чем в любом другом месте. Они, любители музыки и красоты, ценили это место за великолепную акустику и тёплую атмосферу, царившую здесь в любое время дня и ночи, круглый год.
В этот вечер они снова собрались здесь. Гость, прибывший утром, взялся развлекать их. Молодой человек, улыбнувшись, сел за фортепьяно, и его руки замерли над клавишами на секунду, и тут он заиграл.
В это время Ева, юная хозяйка дома, разглядывала его. Ей нравились длинные пальцы юноши, явно принадлежавшие музыканту, нравились его гибкие кисти, порхающие над инструментом так умело, нравилась стройная фигура и гордая осанка гостя, и его кучерявые тёмные волосы.
Ей было 16, и впервые, пожалуй, она подловила себя на мысли, что сидит с такой радостной улыбкой, которую даже не в силах объяснить.
Она посмотрела на свою младшую сестру, сидящую рядом на софе. Та, подняв бровки, наблюдала с неимоверным интересом за их гостем. Однако детская нетерпеливость давала о себе знать – девочка то и дело постукивала ногой по полу, выдавая желание встать и начать танцевать.
Ева перевела взгляд на родителей. Они сидели поодаль в своих креслах, наблюдая за ними. Вдруг мама девушки наклонилась к уху отца, что-то прошептала, и оба улыбнулись. Почему-то в этот момент Ева почувствовала себя неуютно, и на мгновение очарование этого вечера рассеялось. Но скоро девушка взяла себя в руки. Прищурив глаза, она наблюдала за рождением какой-то совершенно новой мелодии. Это явно была импровизация, иногда можно было услышать, как не сочетаются идущие друг за другом ноты, но это лишь вызывало снисходительную улыбку на лицах слушателей, потому что в остальном всё звучало отлично.
Завершающий аккорд,