Непрочитанное письмо. Виктория Владиславовна Шорикова
должна была приехать веселая компания гостей. Это было давней традицией собираться всем вместе на ежегодную предрождественскую вечеринку. Но, Эдвард об этом забыл. Нет, он, конечно же, помнил и про само мероприятие и про то, что оно будет в его собственном доме, но, вот ему почему-то упорно казалось, что все намечено на четверг. И потому сегодня в среду вместо того, чтобы сразу отправиться домой он решил перекусить после работы в кафе. И не только перекусить, но и выпить немного виски. Просто, что б расслабиться. За этим занятием его и застал звонок жены – Маргарет, которая сообщила обескураживающую для Эдварда новость, что его давно все ждут.
Именно поэтому он так сильно торопился. И надо сказать, что удача в этот вечер была не на его стороне. Шел моросящий дождь вперемешку со снегом и видимость на дороге была просто отвратительной. Не спасали даже усиленно работающие дворники. Эдвард подумал, что выпитый на кануне бокал виски был явно лишним. Фонари, освещавшие дорогу, прыгали у него в глазах оранжевыми пятнами. Наверное, от того он и не успел вовремя заметить знак пешеходного перехода и неизвестно зачем оказавшуюся на дороге молодую женщину с коляской. Девушка толкала ее перед собой, недостаточно внимательно посмотрев по сторонам, видимо, понадеявшись на то, что водители будут бдительны и вовремя сбросят скорость. Но, Эдвард заметил происходящее лишь в тот момент, когда сделать что-либо и изменить ситуацию было уже решительно невозможно. Он резко нажал на тормоз, но на скользкой обледенелой дороге тормозной путь был удивительно долгим. Машину занесло и последнее, что он успел заметить перед тем, как потерял сознание, было то, как детская коляска, ударившись об капот его машины подлетела в воздух, а также крик женщины. А затем все пропало.
Эдвард не помнил сколько времени он провел без сознания. Может быть час, а может и больше. Он словно вынырнул из какой-то черной пустоты. И проснулся от яркого света и звука чьего-то голоса, монотонно звучащего, где-то невдалеке. К Эдварду постепенно начали возвращаться воспоминания. В том числе, он вспомнил и то, из-за чего оказался без сознания. Произошла авария и, судя по всему, по его вине погиб ребенок. Так как Эдвард ехал на такой большой скорости, что от столкновения с машиной коляска буквально взлетела в воздух. И даже если младенец находившийся в ней выжил, то получил такие тяжелые травмы, что теперь останется инвалидом на всю жизнь. Эдварда прошиб холодный пот. А ведь он еще не знает получила ли мать ребенка какие-либо увечья и что сейчас с ней.
Эти мысли стали для Эдварда тяжелым ударом. И совсем не потому что ему было очень жаль людей, судьбу которых он перечеркнул своей неоправданной спешкой. Нет, конечно же он им сочувствовал, но это были какие-то абстрактные люди, которых он никогда в жизни не видел и которые не имели к нему ровным счетом никакого отношения. Будь он в сознании и знай о том, что его никто не видел, а пострадавшая не успела запомнить номер его машины он быть может и вовсе уехал бы оттуда. А что бы он мог сделать, размышлял Эдвард, мертвым то все равно не поможешь. А вот его жизнь будет разрушена.
А себя Эдвард очень жалел. Потому что он очень любил себя, и свою жизнь, и свой недавно купленный дом, в котором можно было так прекрасно проводить вечера с друзьями и женой. И свою жену и даже свою машину. А теперь весь уклад его жизни рухнет. Его наверняка признают виновным и посадят в тюрьму, лишат прав, лишат всего.
В этот момент Эдвард практически ненавидел эту женщину-пешехода. Что ей не сиделось в такую погоду дома со своим ребенком? Какой черт понес ее на трассу? Нет, свою вину он, конечно, тоже признавал, но себя ему оправдать получалось намного легче. Ведь у него были обстоятельства, он торопился в конце концов.
За этими мыслями Эдвард окончательно пришел в себя. По началу, свет окружавший его казался настолько ярким, что он не мог даже до конца разглядеть комнату в которой находился. Но, постепенно глаза начали привыкать. И Эдвард подумал, что оказался в больнице, ведь это было бы вполне разумно, учитывая то, что он был без сознания. Но, через какое-то время он с изумлением обнаружил, что отнюдь не лежит на больничной койке, а сидит, облокотившись на спинку полированной деревянной скамейки. Он не испытывал никакой боли и не чувствовал особых повреждений. Оглянувшись по сторонам, Эдвард увидел, что находится в просторной белой комнате похожей на лекционную аудиторию. Здесь не было ничего кроме рядов одинаковых деревянных скамей. Сам он оказался в самом первом ряду, ряды позади него пустовали и лишь на самом последнем сидело несколько человек. А перед всей этой «аудиторией» стоял неопределенного возраста мужчина и держал в руках большую стопку бумаг. Именно его монотонный голос Эдвард услышал при пробуждении. Он хотел послушать, что читает незнакомец, но тот видимо уже дошел в своей речи до конца. Он замолк и величественно удалился вместе со своими бумагами в неизвестно от куда появившуюся позади него дверь.
Эдвард находился в недоумении. Он не понимал где находится. На больницу данное место точно не походило. Скорее напоминало зал суда. Только какой-то странный. За всю свою жизнь Эдварду ни разу не приходилось бывать на судебных заседаниях, но все же он имел некоторые представления о них, опираясь на знания, полученные из фильмов и теле передач.
«Неужели они даже