Абсолют. Книга первая. Николай Усов-Аббакумов
в камень, прорезая русло.
Раскатистый грохот воды не прерывался ни на секунду и в ранние часы перемешивался со щебетанием птиц и стрекотанием насекомых, что обитали в этом месте. В водах реки отражалось лазурное небо с неплотными перистыми облаками и создавалось впечатление, словно они перемещались по галечному дну, а форель и прочая рыба плыла среди них прямо по небосклону.
Эта совершенная, естественная картина раскидывалась на десятки километров и на фоне заснеженных и царственных горных вершин завораживала, околдовывала и волновала воображение, но одновременно с этим умиротворяла величественной безмятежностью.
Внезапно, лазурное небо сделалось багровым, а пространство долины осветила яркая белая вспышка. Огненный столп вознёсся над пиками гор и испарил ледниковый покров, а следом по долине прошёл вал пламени и уничтожил её.
Электрические разряды молний возникли ниоткуда и сопровождались слепящими вспышками с оглушительными раскатами, они раздирали угольные клубы дыма, заволакивающего свод небес. Сияющие каналы разрядов походили на ветви сухих деревьев, беспощадно били по земле и расшвыривали плодородные пласты в стороны.
Непостижимое, катастрофическое безумие продолжилось мгновения и столь же резко прекратилось, как и возникло. После того как дым рассеялся, взгляду открылись необратимые последствия.
Вместо цветущего рая осталось пожарище, но кое-где очагами всё ещё догорал огонь, с неба хлопьями падал пепел и застилал собой раскалённую добела землю. Река испарилась, а долинно-речной пейзаж переменился до неузнаваемости. Отныне он стал тёмным каньоном, тело которого покрыло стекло и двухметровые овраги, точно сама преисподняя распахнула врата в этом месте.
Спустя час пеплопад прекратился, и стеклянное полотнище оказалось седым, а лучи солнца вновь осветили его поверхность. На ней, спустя некоторое время, возникла овальная тень длиною в сотни метров и неспешно заскользила по долине. Разом воздух затрясся и наполнился громким рокотом, звук нарастал, отражался от каменных поверхностей и возвращался громогласным эхом. Тень молниеносно набрала скорость, двигаясь в сторону горных вершин, а затем стремительно взмыв по ним, растворилась.
Всё смолкло, солнце по-прежнему освещало бездыханное пространство, только лишь свободный ветер продолжал размётывать останки погибшей долины.
Трент Матиас резко пробудился, весь покрытый испариной, он стал рассматривать потолок спальни, на котором, несмотря на ранние часы, поверх занавесок уже играли утренние лучи. Трент повернул голову в правую сторону и бросил взгляд на будильник. Стрелки показывали шесть утра.
«Ерунда какая-то. Странный сон», – молодой человек неторопливо поднялся с постели, понимая, что больше не задремлет.
Часть 1
Глава 1
«Какой обыденный, ничем не примечательный день, – размышлял Трент и ёрзал в кресле, – но за одним отрадным исключением сегодня пятница, а в впереди два выходных». Это до чрезвычайности приободряло и поднимало его расположение духа.
Не то, чтобы Трент не любил трудиться, наоборот, он с педантичным рвением относился к служебным обязанностям, но личное время немаловажно для каждого человека.
Офис юридического департамента располагался на тридцать седьмом этаже западной башни бизнес-комплекса, который принадлежал второй крупнейшей корпорации страны и за час до окончания рабочего дня уже наполовину опустел.
Сотрудники, у которых не было причин, чтобы улизнуть с работы пораньше, торопились собрать личные вещи и минута в минуту покинуть контору. По традиции, в пятницу молодёжь, из которой состоял костяк департамента, коротала время за телефонными разговорами, шумными беседами, кофе и чем угодно, но только не работала. Сотрудники регулярно и нетерпеливо посматривали на часы в надежде увидеть на них заветные цифры, чем дополнительно раздражали опытных коллег.
– Трент, передай, пожалуйста, соглашения по слиянию корпораций, – голос галантного седовласого мужчины в сером костюме тройке вытянул Трента из потока праздных мыслей.
Майкл Гладких уже двадцать лет работал в должности директора юридического департамента и сорок три года посвятил правоведению. Он был невысокого роста. Его смуглое выбритое лицо покрывало множество глубоких морщин, а глаза выдавали юношеское озорство, несмотря на почтенный возраст и пышную седую шевелюру.
Майкл, до боли консервативная и педантичная личность, порой становился нестерпимо нудным, но при любых обстоятельствах оставался профессионалом. Сотрудники департамента относились к нему с трепетом и за глаза уважительно называли «мастодонтом».
Особенно по душе приходились пикантные шутки Гладких, которые всегда были уместны, но чаще употреблялись только в неформальной обстановке. Майкл, в свою очередь, отстаивал интересы коллектива, ценил здоровые амбиции, желание развиваться и, будучи хорошим руководителем, разрешал сбавить обороты в пятницу, давая возможность расслабиться, так как держал молодой коллектив в узде на протяжении рабочей недели.
– Пока