Факторы эффективности взаимодействия руководителя с группой. Павел Викторович Норвилло
еоретическая психология предложить не может; всё, что ей по силам – это указать, как и в каком направлении следует работать, чтобы получить тот или иной результат.
Замечу также, что многие ключевые элементы излагаемой ниже концепции эффективного руководства достаточно отчётливо определились уже в начале 1980-х годов, когда я учился на факультете психологии МГУ. И некоторые образующие эту концепцию тезисы – отчасти из любопытства, отчасти из озорства, но главным образом потому, что это прямо соответствовало заявленной теме, – были упомянуты мною в дипломной работе. Правда, ни рамки диплома, ни уровень подготовленности автора на тот момент не позволили развернуть исчерпывающую систему обоснований, скажем так, не самого стандартного подхода к абсолютно классической тематике. (Достаточно сказать, что в окончательной редакции рукопись книги оказалась впятеро больше дипломной.) И, в общем-то, закономерно, что какого-то серьёзного теоретического прорыва или хотя бы предпосылок к нему тогда никто не заметил.
Тем не менее собственный опыт, как профессиональный, так и бытовой, раз за разом подтверждал, что в главном я не ошибался. И когда через несколько лет наконец стали проясняться не только общий смысл, но и рабочие детали теоретической схемы межличностного взаимодействия, то при подготовке нового текста в нём нашлись подходящие места практически для всех предварительных набросков из диплома1*.
Сложнее обстояло дело с возможностями для публикации – по горячим следам таковых найти не удалось. Но надежда со временем всё же издать подготовленные записки оставалась. Так что наблюдения за дискуссиями по вопросам эффективности руководства и за тем, не двинется ли кто-нибудь в сходном направлении, проводились достаточно регулярно. Вот только результаты этих наблюдений неизменно свидетельствовали, что, по сравнению с серединой прошлого века, уровень обсуждения данной проблематики уж точно не возрастал и едва ли даже не понижался. Из чего, в свою очередь, следовало, что, во-первых, предлагаемые соображения остаются вполне актуальными, а во-вторых, что попытки как-то модернизировать имеющийся текст и осовременить состав обсуждаемых авторов ничего не добавят к качеству изложения.
Ведь речь у нас будет идти не о позиции какого-то отдельного исследователя, а о тех основополагающих элементах воззрений на социальную психологию, которых придерживается весьма значительное число (а может, и большинство) коллег. А при таком подходе необходимо и достаточно зафиксировать именно тот инвариант, то центральное ядро, к которому тяготеют представители некоторой идейной агломерации, и вовсе не требуется углубляться в выяснение более мелких нюансов, по которым различают исходящие из этого общего базиса школы и течения. Для обсуждения же широко распространённых взглядов, чтобы не утомлять аудиторию излишне пёстрой мозаикой цитат, обычно стараются отобрать двух-трёх авторов, максимально доходчиво выражающих намеченную для анализа генеральную идею, и затем углублённо разбирают только логические построения этих авторов, пусть бы даже в библиографии имелись позднейшие, но менее внятные и концентрированные попытки сформулировать по сути аналогичные тезисы.
Конечно, в каждом отдельном случае, включая наш, может вставать вопрос: насколько эталонной для той или иной системы взглядов является точка зрения того или иного её адепта, и насколько точно то или иное высказывание отражает ход мыслей цитируемого «эталона»? Но для вынесения итогового вердикта по этому вопросу как раз и существует расширенное читательское жюри, на объективный и беспристрастный суд которого полагается всякий автор, выпускающий в свет плоды своих трудов. Замечу лишь, что для научных работ «старой школы» чёткость формулировок была одним из безусловных приоритетов. Тогда как у последних поколений психологов далеко не всегда можно найти прямые указания на то, какие базовые теоретические постулаты стали основой для их текущих рассуждений. (А когда под разговоры о необходимости уйти от устаревшей ограниченности традиционных методологических схем пытаются практически изобразить этакий «прогрессивный синтетический подход», то нередко в одном винегрете оказываются настолько несовместимые элементы, что просто диву даёшься.) Так что, как минимум, по критерию ясности личной теоретической позиции преимущественное внимание к сравнительно более ранним трудам и авторам является вполне правомерным шагом.
Ещё важнее то, что главным в развиваемой концепции были всё-таки не полемические выпады, а её позитивное содержание. И критический разбор позиций различных авторов или целых школ использовался ровно для того, чтобы, зафиксировав недостаточность имеющихся ответов на заявленные вопросы, предложить, как представляется, более адекватное решение. А раз главная идея остаётся неизменной, то перелицовка сопровождающих эту идею вспомогательных элементов становится операцией, может быть, желательной, но никак не обязательной. Потому что даже если окажется, что о ком-то из обсуждаемых авторов молодые специалисты последних выпусков ничего не слышали и не читали, в рассматриваемых взглядах они всё равно найдут много знакомого. Ведь, повторюсь, за последние десятилетия теоретическим основам психологии межличностного взаимодействия так и не довелось пережить
* Включая обязательные для того времени ссылки на классиков. Ибо эти ссылки изначально не притягивались за уши, а целенаправленно подбирались, чтобы служить возможно более наглядными иллюстрациями для соответствующих выводов.