Жена Тони. Адриана Трижиани
и звук был определенно хорош. Стройные голоса сестер обрамляли сильный вокал Саверио. Мариано уже воображал их будущий успех. Ведь достаточно одной песни, чтобы ансамбль скакнул из неизвестности в славу. Стоило лишь заглянуть в окно звуконепроницаемой кабины, чтобы это понять. Помолвочные кольца, мечты Люсиль о курсах для секретарей, профсоюзные билеты заведомо проигрывали перед подобным волшебством. Сестры Донателли и этот мальчишка, Саверио, были на прямом пути к успеху.
Саверио вернул Люсиль пустую бутылку из-под газировки. Чичи придержала перед ним дверь гаража.
– Еще одну, на посошок?
– Нет, Люсиль, спасибо. Мне пора возвращаться в гостиницу.
– Не позволяй Чичи себя обрабатывать, – сказала она ему, уходя на задний двор.
– Она играет не по правилам, – добавила Барбара, следуя за Люсиль.
– Не слушай моих сестер, у них совершенно отсутствует деловая хватка, когда речь о шоу-бизнесе. – Чичи побежала вперед и отворила калитку на улицу.
– Ты что, каждую дверь передо мной собираешься открывать, отсюда до самой гостиницы?
– Ты был так щедр! Я бы подвезла тебя на папином грузовике, но это небезопасно, он то и дело ломается. А автомобиля у нас нет.
– У меня его тоже нет. А если бы у тебя был автомобиль, то какой бы ты выбрала?
– «Паккард».
– А почему?
– Потому что, куда ни кинь, все ездят на «фордах».
– И только поэтому?
– Ну и еще я считаю, что «паккард» – просто произведение искусства.
Саверио порылся в карманах.
– Вот. – Он достал пакетик из оберточной бумаги, открыл его и протянул Чичи скапулярий[27] Божьей Матери, висевший на шелковом шнурке.
– Какая прелесть. Это от твоей мамы?
– Нет, от меня.
– Очень любезно.
– Он освященный. Просто у той монахини закончились медальоны.
– Ты делал покупки в монастыре?
– Она ходила по гостинице.
– Видимо, пыталась поощрять хорошее поведение. А с какой стати ты мне что-то даришь? Если уж на то пошло, это следовало бы сделать мне. – Она встала на цыпочки и поцеловала его в щеку. – Спасибо.
Саверио заметил, что волосы Чичи пахнут ванилью: свежий аромат, как легкое летнее пирожное.
– Это все, что у меня нашлось для тебя, – сказал он. – На память об этой неделе. Я и маме купил такой же.
– Ну, конечно. Как добрый католик, небось еще парочку припрятал в том пакетике. Ты их раздавай, раздавай.
Саверио рассмеялся.
– Ты меня раскусила. Я и правда купил несколько, но не все, у монашки еще остались.
Чичи тоже рассмеялась:
– Ну разумеется!
– Мама говорит, ты спасла одному мальчику жизнь, – сказал Саверио.
– Да ну, – пожала она плечами, – спасатель быстро приплыл на помощь.
– А мне рассказывали другое. Будто ты первой за ним