Море и рифы. Книга стихов или песен (или и тех, и других). Ольга Дымникова

      акварельные тени скользя размывают следы

      путешествуют вплавь

      как пугливые дети хватаются за руки

      жмутся к углам

      зима

      мягкотелая сонная навь

      недобудится форточек ветер

      безжизненно стелется дым

      это все мокрогубый февраль

      оживить не спеша

      мертвый город целует в подножья его пирамид

      замыкает его монохромно в свою круговую поруку

      свою водолейную сущность

      уже ослабела спираль

      и замедлился шаг

      далеко ли до мартовских ид?

      подслеповатое солнце —

      растертая с медом и мелом пастель

      в этом мутном зрачке на поверхности штиль

      влагу нижнее веко хранит

      в лоне верхнего – мель

      а на дне

      не горит стеариновый стих

      обнимая

      щедро промытый белилами

      утра фитиль

      как страны, которые ты никогда не увидишь

      как не поставлю по струнке слова

      маори, суоми, идиш

      тренируем глаз и язык

      вертится глобус вокруг оси

      кружится голова

      журнал бортовой исписан до середины

      как гладят пушных зверей

      как воет собака динго

      свой индиго из-под острых ресниц

      выплесни

      языком коснись

      моего молчания в кобуре

      как податливы параллели, меридианы

      беззащитно просятся под корму

      я – твоя ватерлиния

      медиатор

      переводчик тихого океана

      немой

      не спрашивай, почему

      никаких камышей, никакой тоски

      кто-то внутри тщится почуять

      исчезнувшие тиски

      вместо них в тебе какая-то пыль,

      непонятная взвесь

      и в темноту молчишь:

      не оставляй меня здесь

      без этой боли ты словно бы сирота

      словно покинутый дом

      обесточена и пуста

      была бы постарше – не путалась

      в мертвых нервах и проводах

      была бы постарше —

      сказала бы: вот и все

      сказала бы: никогда, никогда

      ни озер, ни болот, ни иглы, ни живой воды

      память твоя —

      смех, сигаретный дым

      заклинаешь ушедшую боль:

      смилуйся, дай огня

      а она тебе:

      помяни меня

      щиплешь себя,

      не в силах расстаться с ней

      так умирают нужные сорок дней

      так умираешь с ними сама

      забывается имя ее,

      остается лишь медленный аромат

      куришь и слышишь —

      явилась благая весть

      у тебя внутри

      вихрится какая-то пыль,

      непонятная взвесь

      там смотрят с глубин

      тысячи сонных глаз

      там вселенная родилась

      приближается кто-то другой

      снова вживлять тиски,

      а в тебе шевелятся

      листья и лепестки

      тянет руки —

      шепчешь: не тронь, не тронь

      затягиваешься

      выдыхаешь лилию на ладонь

      давай прогуляемся, говоришь

      к воде

      сожжем пару писем

      возле речного вокзала

      разумеется, пепел развеем

      адресата забудем

      пусть отбывает

      сами останемся здесь

      посмотрим воде в глаза

      окей, говорю, прогуляемся

      жги все, что хочешь

      там безопасно, хоть лето

      а я буду стряхивать пепел

      лишь этим сыта вода

      на настоящий