Запах страха. Вадим Панов
лучше – лесопарки. Лосиный Остров и Сокольники, Измайлово и Покровское-Стрешнево, Нескучный сад, Воробьевы горы… Там она любила проводить время больше всего на свете. Карине нравилось бродить по петляющим между деревьями и густым кустарником дорожкам, которые то и дело пересекали шустрые белки. По ускользающим в разные стороны тропинкам, то бегающим по кругу, то теряющимся в неизвестных далях и, казалось, способным завести в неожиданные, невозможные для современного мира места. Карина любила чувство нереальности, возникающее в больших московских парках. Только что – широкие улицы и панельные многоэтажки, плюющие дымом машины и шум толпы, но ты делаешь шаг и оказываешься в окружении деревьев, беспечно потряхивающих листьями, словно зелеными монистами. Ощущаешь ни с чем не сравнимый запах травы и цветов. Запах земли. Исчезает вонь выхлопной гари, пропадает желание торопиться, время не бежит, а плавно и размеренно отсчитывает наполненные покоем минуты. Спешка теряет смысл. И Карина могла бесконечно долго, совсем не чувствуя усталости, бродить по тропинкам или сидеть на лавочке до самого заката.
И в какой-то миг ей начинало казаться, что сонный шелест леса переносит ее в совершенно другой мир, не имеющий ничего общего с надоевшим городом. В мир, в котором асфальт так и никогда не появится, а дымом тянуло лишь от редких костров. В мир свежего ветра и звездного неба.
Карина не знала, почему у нее возникает это чувство, но ей нравилось его испытывать. Наслаждаться им. Она купалась в ощущениях, что дарили ей московские парки, и верила, что мир, в который она погружается, – хорош, ведь иначе она бы не испытывала такого покоя и умиротворения.
И зачарованная лесом, улыбающаяся под сводами ветвей, Карина все чаще и чаще возвращалась к мысли, которая пришла ей в голову в далеком детстве, в тот день, когда она впервые оказалась в городском лесу, к мысли о том, что у московских парков есть тайна, доступная лишь избранным. Что есть в их существовании некий сакральный смысл, что предназначены зеленые острова не только для того, чтобы давать приют детям, влюбленным парочкам и любителям шашлыков.
Наверное, подобные мысли приходят в головы многим детям, ведь мир для них переполнен загадками, которые только предстоит разгадать, вопросами, на которые так хочется получить ответ, и секретами, конечно же – веселыми и забавными.
Однако, в отличие от большинства сверстников, Карина сумела сохранить эту свою детскую убежденность. Она не исчезла из жизни девушки, не растворилась вместе с пониманием того, что чудес не бывает, Деда Мороза изображает сосед дядя Петя, а феи живут исключительно в сказках. Правду о Деде Морозе Карина пережила спокойно, а вот насчет парков осталась при своем мнении. Она продолжала ощущать атмосферу тайны, окутывающую городские леса, и однажды была вознаграждена за это.
Ей посчастливилось открыть секреты древней Москвы. Увидеть свой родной город с другой стороны. Узнать правду.
И теперь она гуляла в по-настоящему знакомых парках. Теперь она знала не только то, куда ведут тропинки Сокольников или Серебряного Бора, но и то, что скрывается в зеленом полумраке леса. Знала о тех, кто смотрит на москвичей сквозь листву…
– Сегодня здесь мало челов, – задумчиво обронила Карина, медленно шагая по парковой дорожке.
– Кого? – переспросил Виктор.
– Э-э… – Девушка слегка смутилась. – Людей. Я хотела сказать – людей.
– Странное словечко, – заметил Крохин.
– Дурацкий сленг, – махнула рукой Карина. – Прицепился, блин, сама не рада.
И машинально поправила висящий на груди кулон, выполненный в форме цветка. Украшение казалось дешевой бижутерией: деревянные лепестки, веревочные висюльки с деревянными же бусинками, а в центре – стеклянный глазок, переливающийся всеми цветами радуги. Однако кажущийся простеньким глазок менял цвета не благодаря растворенным в стекле краскам, а из-за бурлящей в нем магической энергии. Кулон был артефактом – «Дразнилкой», он испускал слабые гипнотические волны, которые привлекали к его обладательнице мужские взгляды, и в этом сезоне считался самым модным украшением у молодых фей Зеленого Дома.
– Кстати, я уже говорил, что ты потрясающе выглядишь? – промямлил Виктор.
«Говорил. И не один раз».
Карина вдруг подумала, что для Крохина «Дразнилка» не нужна, пустая трата магической энергии, он и так с нее глаз не сводит.
– Посидим в кафешке?
– Давай!
Виктору было все равно что делать, лишь бы вместе с Кариной.
Ребята взяли кофе, мороженое и уселись за пластиковый столик под сине-белым зонтиком. Легкий ветерок трепал оборки зонтика и слегка гасил летний зной, словно напоминая, что скоро, всего через три недели, придет осень. А вместе с ней…
– Значит, техникум? – протянула девушка, продолжая начатый по дороге разговор.
– Колледж, – поправил Карину Виктор. – Электротехнический колледж.
– Будешь монтером?
Чего в ее голосе больше: превосходства или разочарования? Крохину очень хотелось, чтобы второго. Нет, конечно,