Хам и хамелеоны. Вячеслав Борисович Репин
обочины. Вот тут и вот тут… Всё ясно?
Первый инструктаж майор Голованов провел утром, а второй, дополнительный, – после обеда. Намерение штабного начальства задействовать в рейд подразделение, базирующееся в другом конце Грозненского района, не могло не вызывать недоумения. Но привлекать к рейдам соседние части считалось еще менее целесообразным, поскольку это позволяло боевикам отслеживать выход колонн от самых баз, что ставило под двойную угрозу разрабатываемые командованием операции.
– Люди тщательно проинструктированы. Задача простая, понятная, – отрапортовал капитан Рябцев самым будничным тоном.
– К ущелью не соваться, что бы ни произошло. Если всё пройдет по плану, если быстро управитесь, на обратном пути остановитесь вот здесь… Пригорок там есть… Справа поле. За полем овраг. Смотри внимательно…
Рябцев наклонился над картой, на всякий случай сверил масштаб и понимающе кивнул.
– Поле завалено «паштетом» – смотрите, не нарвитесь… Разминируете всё, что найдете. Приказ из штаба. Вот в этом квадрате… – подполковник показал на обведенный карандашом неровный овал к северу от трассы, – мины наши. Весной ставили, десятисуточные, но, говорят, бракованные попались, всё еще срабатывают. С тех пор нога наших там еще не ступала. А если захоронения обнаружите, снимайте точные координаты. Ясно?
– Так точно, – отозвался Рябцев.
Невозмутимость, с которой капитан – новичок в батальоне – реагировал на каждое слово, выводила подполковника из себя. Не туп, не заносчив, не попрекнешь и в самоуверенности, но школярская исполнительность Рябцева отдавала чем-то показным, издевательским. В голосе его сквозила чуть ли не снисходительность, и Волохов подмечал это уже не в первый раз. Он полагал, что капитан прикидывается простачком: я-то, мол, приказ выполню какой угодно, и даже самый идиотский, с меня не убудет, а ты как был дураком, так дураком и помрешь… Согласно послужной карточке, капитан Рябцев был воробей стреляный; на рожон он как будто бы не лез, хотя на Кавказ попросился сам. А до того в бригаду его фактически сослали прямиком из спецподразделения ГРУ, где он пришелся не ко двору. Чем капитан насолил генштабовским «сидельцам» и кому именно, послужная карточка, естественно, не сообщала. Но в штабе, по дружбе, Волохову рассказывали, что опалой капитан был обязан своему отцу, кадровому офицеру спецслужб, который служил в окружении бывшего президента, но неожиданно подал в отставку вместе с большой группой офицеров, служивших в Кремле при нашумевшем Коржакове и насмотревшихся там на «пир во время чумы». Нетрудно было вообразить, какую канитель могли развести вокруг такого ухода особые отделы.
– Я не уверен, что ты всё хорошо себе уяснил… За неделю три машины взлетело на воздух только на нашей трассе! – нахмурился подполковник. – На днях пришлось бомбить перевалы. Везде передвижения войск – наших, и ихних. Или ты думаешь, что у них нет армии – одни банды, как в газетах пишут?
Рябцев едва заметно порозовел.
– Только