Полночь в Часовом тупике. Клод Изнер
отличную пару и вместе покорить подмостки «Комеди-Франсез». Что поделать, тогда останемся друзьями, да? Я на тебя не обижаюсь, жизнь предлагает всевозможные варианты таким выдающимся личностям, как мы с тобой.
– Выдающиеся личности, я вас умоляю, – усмехнулся Вальми. – Я ходил в морг опознавать труп, – продолжал он свой рассказ. – Хотя мы уже несколько лет не виделись, сомнений нет – это он, мой сводный брат. Сказать, что я испытывал к нему сердечную привязанность, было бы преувеличением, однако я с горечью думаю, как несправедлива к нему судьба: лежал с перерезанным горлом, а вокруг тела валялся весь этот мусор, какой-то плюшевый крокодил, пакетик с зернами…
– Знаю, с пшеничными. Мне Жозеф зачитывал статью.
– У мсье Пиньо поразительный нюх, он упускает свое призвание, в полиции его ждут с распростертыми объятиями.
– Этот Робер Доманси – актер?
Огюстен Вальми тяжко вздохнул.
– Отец мой был развратником. Мне было девять лет, когда он соблазнил Манон, молодую служанку в таверне возле нашего дома. Когда она обрюхатела, отец избавился от нее, дав ей денег и отправив куда-нибудь подальше. Она вернулась в свою семью, жили они где-то в глубинке, в Гаре. Там и родился Робер. Проказник-папаша, наградивший меня братиком – по счастью, пока неизвестным, постепенно привязался к мальчику, которого редко видел, но продолжал переписываться с тех самых пор, пока малыш научился складывать на бумаге два слова. На смертном одре он наказал мне присматривать за ним. Это моральное обязательство не вызвало у меня энтузиазма, но я послушно исполнял отцовскую просьбу, сведя ее, впрочем, к регулярным денежным переводам и полезным советам, на которые этот шалопай не обращал никакого внимания. В один прекрасный день он предупредил меня, что собирается приехать в Париж с твердым намерением покорить сцену. Поступил в Консерваторию. Во время каникул подвизался в бульварных театрах. Он, в общем, был близок к тому, чтобы добиться успеха, его взяли в «Комеди-Франсез». И вот он убит…
Виктор допил свой коктейль.
– Очень жаль, я сочувствую вашей беде, но…
– Вы нужны мне. Полицейский, которому поручено это дело, не обладает и малой толикой вашей проницательности. Судя по всему, какой-то изощренный ум решил обставить символами свое преступление. Кто знает, не последует ли за этим еще одно убийство?
Вновь такое знакомое искушение зашевелилось в душе Виктора. И вот ирония судьбы – его закадычный враг, главный комиссар, который вечно старался ему помешать в расследованиях и изводил своими нападками, теперь пытается заставить таскать для него каштаны из огня!
– Исключено. Я не могу подвергать опасности Таша и Алису. А Кэндзи и Айрис меня со свету сживут своими упреками.
– Но Жозеф Пиньо уже гарцует от нетерпения! Вы будете действовать незаметно, под моим тайным прикрытием. Никто не заподозрит, что вы занимаетесь этим делом. Я буду снабжать вас всей информацией, которую смогут накопать мои сотрудники, а вы мне в ответ будете оказывать бесценное содействие.