Рассказы о Привидениях Антиквария – Собирателя Древних Книг. Бледный Призрак и Прочая Нежить. Монтегю Родс Джеймс
погоду. Наиболее вероятно из всего этого то, что наш чудак, будь то мужчина или женщина, вначале я о нем уже упоминал, будет ими воспринят как личность, обладающая способностью вызывать ветер. Почему он или она не могут заработать такую репутацию? Теперь давайте поговорим о том ветре, который поднялся прошлой ночью. Итак, как это произошло. Вчерашний ветер можете считать – это моя работа. Да, да, это я два раза свистнул в свисток, а вслед за этим поднялся такой сильный ветер, как бы в ответ, будто бы я его вызвал. Вот, если бы кто-нибудь видел меня…
Его аудитория оказалась в определенной степени нетерпеливой и негативно настроенной по отношению к таким пространным разглагольствованиям, тем более, я боюсь, что Паркинс сделал ошибку выбрав тон лектора, поэтому не успел он произнести свою последнюю фразу, как полковник его прервал, не дав договорить её до конца.
– Так Вы говорите, что это Вы свистели? – спросил он. – И что у Вас за свисток? Кстати, сейчас ваша очередь. Сначала ударьте по мячу. – после этого опять на недолгое время оба замолчали.
– Насчет того свистка, которым Вы интересуетесь, полковник. Весьма любопытная вещица. Сейчас, он тут у меня… О, простите, похоже, я забыл его в своем номере. Да, так оно и есть. Я нашел его вчера.
Затем Паркинс рассказал о том, как нашел свисток. Всё то время, пока он рассказывал, полковник что-то непонятное бурчал себе под нос и твердил о том, что если бы он оказался на месте Паркинса, то вел бы себя осторожней с той вещью, которая раньше принадлежала папистам[138], от которых, а в этом можно нисколько не сомневаться, никогда не знаешь чего ждать. С этой темы он переключился на чудачества викария, издавшего в прошлое воскресенье указ о том, что в эту пятницу будет проводиться празднование Дня Святого Апостола Фомы,[139] а в одиннадцать часов в церкви по этому поводу будет проходить служба. Исходя из этих и других соображений, полковник пришел к выводу, что викарий был натуральным папистом, если только не иезуитом, но умело это скрывал, при этом Паркинс, который не очень был склонен дискуссировать на эту тему, для того, чтобы не вступить с ним в конфронтацию, вынужден был поддерживать разговор. Надо сказать, они так хорошо ладили этим утром после завтрака, что не возникало никаких сомнений в том, что они не расстанутся и после обеда.
Все послеобеденное время они увлеченно играли, забыв обо всем, до тех пор, пока еще можно было хоть что-нибудь различить на площадке и свет не начал подводить их зрение. Вдруг Паркинс вспомнил, что собирался посетить руины, на которых побывал вчера. – Не беда, – подумал он, – дело это не срочное. Утро вечера мудреней, лучше будет, если сегодня он пойдет домой в компании с полковником.
Не успели они завернуть за угол, как какой-то мальчишка летит им навстречу как угорелый, вдобавок ко всему, он чуть не сбил с ног полковника и вместо того, чтобы убежать, вцепился в него, тяжело дыша от быстрого бега, прилип – не оттащить. Полковник, естественно, начал того бранить, но очень быстро сообразил, что мальчишка
Паписты (уст.) – часто встречавшееся в XIX в. среди православных и протестантов именование римо-католиков.
Фома́, – иначе называемый Близнец, – один из двенадцати апостолов (учеников) Иисуса Христа.
Известный фразеологизм «Фома неверующий» (или «Фома неверный»), который употребляют для именования человека, которого сложно в чем-либо убедить[1][2], связан с одним из эпизодов Евангелия от Иоанна: апостол Фома не смог поверить в Воскресение Христово до тех пор, пока своими глазами не увидел Христа воскресшим.