Становление и развитие школьного исторического образования в России ХVI – начала ХХ вв. М. Т. Студеникин
в третьем возрасте (12–15 лет), когда оно должно уже было заканчиваться. Недовольство также вызвало то, что девиц одного и того же класса делили на 2–3 подгруппы по таким предметам, которые могут «купно преподаваться». Было указано, что историю с таким же успехом можно преподавать десяти воспитанникам, как и пятидесяти, поскольку обучение требует лишь «безмолвия и внимания» [19].
Вводя в Смольном «новый образ преподавания наук», Комиссия потребовала начинать изучение истории и географии во втором возрасте (9–12 лет) и продолжать знакомство с этими науками в третьем и четвертом возрастах. Кроме того, вводились в качестве самостоятельных дисциплин хронология и мифология, причем мифология считалась «наукой сколь приятной, столь и полезной в словесности». Была поставлена задача «дать понятие девице о мифологии, дабы она прямо разуметь могла стихотворения и божества язычников и не почла бы их за истинные». На все четыре дисциплины во втором возрасте отводилось лишь три урока в неделю. Столько же времени предназначалось на изучение истории в третьем возрасте [20].
На изменение ориентиров в просветительной деятельности Екатерины II оказало значительное влияние как положение дел в созданных ею учебных заведениях, так и восстание Емельяна Пугачева. Екатерина отказывается от приоритета воспитания в школе и выдвигает на первое место обучение. Она ставит цель распространить школу на всю Россию, сделав ее общеобразовательной и бессословной и усилив практическую направленность. Теперь «целью воспитания и учения в гимназии <…> полагается то, чтобы со временем можно было получить людей, способных более и к военной, и к гражданской службе, нежели к состоянию, отличающего ученого человека» [21].
Однако морально-воспитательные задачи и во втором периоде правления Екатерины занимают одно из ведущих мест, о чем свидетельствуют размышления историка князя М. М. Щербатова (1733–1790): «Предмет, для чего историю учат, дабы от древних деяний научиться» и при этом «не упускать ни единого случая похвалять добродетельные поступки поминаемых тут лиц, охулять пороки…» [22].
Излишними нравоучениями страдают и руководства самой Екатерины II, написанные для воспитания и обучения великих князей – ее внуков. Императрица составляла учебные пособия, писала детские книжки, например сказку о царевиче Февее и царевиче Хлоре, показав в ней образцовое поведение, достигнутое вследствие разумного воспитания [23]. Как образно замечал Н. Лавровский, историческое повествование здесь служит только канвой, которая произвольно украшается узорами нравоучения [24].
А вот в инструкции князю Салтыкову (1784 г.) о воспитании своих старших внуков относительно изучения истории было сделано следующее замечание: «Мифологию и древность им наиболее знать нужно, как только, чтоб не могли сказать, что о том несведущи». По всеобщей истории надо было сообщать «примеры добродетельные», «похвальные дела государей», рассказывать «о несчастии последствий порочных дел» [25].
За соображениями об устройстве школ