В поисках призраков. Алексей Чумаков
того, чтобы убедить Макса в правильности их решения. Взгляд Женотье, наоборот, был слишком спокойным. Он, как человек более мудрый, прекрасно понимал, что возможность переубедить человека часто зависит не от правильных аргументов, а от желания человека быть убежденным.
В кабинете звенела пауза. Три человека, сидящие за одним столом, но теперь уже по разные стороны баррикад, хранили молчание. Каждому из них было что сказать, но никто не торопился нарушить тишину. Лиза не отрываясь смотрела на Поля, который наблюдал за Максом, разглядывающим стену напротив.
Первым заговорил Поль Григье де Женотье:
– Макс, я понимаю, что ты уже давно все решил. Я знал, что рано или поздно это произойдет. Если ты считаешь, что так будет лучше, то мы не вправе тебе мешать.
Побледневший Максим смотрел в одну точку.
– В вашей стране я научился двум вещам, – продолжал Поль. – Первое: никогда не воспринимать всерьез никакие контракты, поскольку всегда найдется какой-нибудь закон, позволяющий не работать нужному тебе пункту. И второе: прощать ближнего своего. Даже не потому, что так написано в Библии, а потому, что это менее хлопотно. – Поль выдержал паузу. – Конечно, я мог бы сейчас апеллировать к тому, что именно мы сделали из тебя звезду федерального масштаба, но мне достаточно того, что ты и сам это знаешь. Я не хочу перечеркивать годы плодотворной работы одним неудачным разговором, которым, в любом случае, уже ничего не изменить. Так что закроем последнюю неделю финальной программой, и все, ты свободен как птица! Я расторгну наш контракт без каких-либо претензий к тебе.
Максим перевел взгляд на Поля:
– Неужели я настолько не нужен каналу, что ты даже не будешь бороться?
Женотье слегка прищурился. Он рассматривал собеседника, словно пытаясь найти особый смысл в этих словах. На секунду ему показалось, что желание Максима уйти было простой попыткой поднять себе цену или проверить ее. Но, видя в его глазах усталость и отсутствие вдохновения, Поль окончательно убедился в том, что это был не блеф и не кокетство. Макс не хотел больше здесь работать, и его решение было окончательным. Поль опустил крышку ноутбука.
– Бороться за что? За правду? – он усмехнулся. – Не бывает одной правды, как и не бывает двух победителей. Я не смогу изменить твою правду, а в свою я и так верю. Тогда зачем мне бороться, если бессмысленно побеждать? К тому же я привык бороться с врагами, которые мне не нужны, а не с друзьями, которым не нужен я.
Эти слова были сказаны твердо. В интонации не было агрессии, но уверенность, которая исходила от Поля, давала понять, что разговор окончен. Молодые люди встали из-за стола и попрощались с шефом. Он с улыбкой ответил тем же и привстал, пожимая руку Максиму. Без лишних слов они вышли из кабинета.
«Друг познается в беде».
Возможно, но пока в нашей жизни правят обстоятельства, бескомпромиссность делает вас еще более худшим другом, чем тот, кто не смог вам вовремя помочь.
Один
Поздним вечером старенький черный байк с грохотом подъехал к серой