Оракул выбирает королеву. Оливия Штерн
еще у меморума была очень полезная особенность: компас, заряженный на поиск определенного отпечатка, позволял за очень короткое время перемещаться ближе к объекту поиска. И это было просто здорово, потому что в противном случае Леона могла бы месяцами болтаться в безбрежном меморуме, и все без результата.
Леона плыла сквозь вязкий меморум. Все, что было вокруг, и в самом деле походило на пруд, в который то тут, то там падают листья и медленно, очень неспешно опускаются на дно, временами надолго зависая где-то посередине. Здесь даже встречалось нечто, похожее на коряги или скорее на гигантские коралловые заросли – когда-то у маркиза Риквейла на столе красовались изящные веточки белых кораллов. Только тут кораллы были огромными, уродливыми и черными, да еще покрытыми едва светящейся слизью, к которой иногда прилипали отпечатки – слабо мерцающие, разноцветные. Желтые, зеленые, алые, сиреневые. Этакие полупрозрачные шляпки грибов, парящие в бесцветном киселе, в котором из-за того, что все вокруг светилось, темно не было.
Леона достала из поясной сумки компас. Под стеклом все так же клубился туман, но стоило его взять в руки, как Леону сразу же рвануло куда-то вперед, потом вбок. Она оглянулась: золотистая путеводная нить прочертила пространство меморума зигзагом, ее начало терялось в серой мути, переливающейся редкими сполохами скоплений отпечатков. А компас все никак не успокаивался. Леоне порой казалось, что ею играют чьи-то громадные руки и сама она деревянная игрушечная лодочка, которой туда-сюда елозит по воде ребенок. Впрочем, через пару-тройку виражей ее отпустило, она повисла неподалеку от здоровенной коряги под толстым слоем зеркально-блестящей слизи. Коряга размерами была как дом, уходила обломками ветвей куда-то вниз, под землю. Хотя Леона точно знала, что никакая это не земля, а просто растворившиеся отпечатки тех, кто умер давным-давно, тех, кто вообще когда-либо жил в этом мире. И вот там-то, в сплетении черных липких ветвей, путеводной звездой вспыхнула мелкая шляпка гриба – тот отпечаток, который Леоне нужно было поймать и доставить заказчице.
– Ну вас, льесс уважаемый, и занесло, – пробормотала Леона, по-прежнему не отрывая глаз от черных щупальцев.
Лезть туда не хотелось. Но вредный отпечаток тоже не желал двигаться в сторону Леоны, и поэтому она, мысленно кряхтя, двинулась вперед, стараясь не касаться гигантского коралла. Не то чтобы он был опасен, но вот эта слизь… Если она пропитает одежду, будешь потом смотреть воспоминания тех, кто жил задолго до того, как мир разломился на ярусы.
– Идите-ка сюда, льесс, – безнадежно сказала Леона, понимая, что дотянуться колбой до отпечатка не получается.
Отпечаток и не думал плыть навстречу. Наоборот, как будто подался еще дальше под защиту коряги. Леона несколько раз взмахнула рукой, разгоняя плывущие мимо отпечатки. Еще раз глянула на плетение черных ветвей и, вздохнув, двинулась вперед, по пути вытаскивая колбу и вынимая из нее пробку.
– Да иди ж ты