Куплеты на чёрный день. Павел Демидов
уровень, где дух
Витает от семи до двух,
И где, не умерший от ран,
Стоит красавец Ресторан.
«Не пей из лужицы, пей из крана…»
Не пей из лужицы, пей из крана
C утра, когда напиваться рано,
А керамика пахнет бытом
Неустроенным, недомытым.
Не пей из лужицы, пей из кружки
Со следами губ не твоей подружки,
Из кружкá воды выбирая перья
Мимо пролетевшего отраженья.
Не пей из лужицы, пей из тары,
Которую не засекут радары.
Когда в сумме углы не дают квадрата,
Молчи. Не иди по стопам Сократа.
Забудь про лужицу, пей с ладони,
Как тот, кто избавился от погони,
От разрушающего давленья,
Прожив на мели, на краю селенья.
Что бы ни советовал мэр района,
Не пей из открытого водоема.
«На проспекте шум резин…»
Алексею Шарапову
На проспекте шум резин,
Город едет в магазин.
Три педали, две ноги.
От колес в душе круги.
Где-то там лежит продукт,
Корнеплод, а также фрукт.
В небесах летит пакет,
Приглашая на обед.
Город едет, ест и спит,
Карбюратором кипит.
Где-то там и ты и я
Уцепились за края.
«Лежит собака на полу…»
Лежит собака на полу,
В собачьей позе развалилась.
Я пригласил ее к столу.
Она ничуть не удивилась.
Втыкает вилки остриё
В котлету и хвостом виляет,
И приглашение мое
Ее ничуть не удивляет.
Она молчит, и я молчу.
Она жует коврижку с маком.
Кефир подлил, зажег свечу.
Кефир так нравится собакам.
Я за ножом ее слежу,
За поглощеньем чебурека.
Собака ест, а я сижу
В нелепой позе человека.
«Зимой замерзнет черствый хлеб…»
Зимой замерзнет черствый хлеб.
(Он твердым был, теперь окреп.)
И воробья кормить придется,
Хлеб размочив в стакане солнца.
Колыбельная
Все уснули, Бог молчит,
Лунный чуб в окне торчит
И другие местные
Телеса небесные.
Ветка это или зверь?
Нет, спасибо, ты проверь.
Шелушится кожица,
Тело ночи множится,
Обрастает стенами,
Снами темно-серыми,
Углами между этими
Расставленными сетями.
На кроватях без перил
Спят Тамара и Кирилл.
Человеческий комок
Без доспехa, без чулок.
Локти, уши, пальцы, рты…
Я уснул, усни и ты.
«Неудобный, как парусник под матрасом…»
Неудобный, как парусник под матрасом,
Портовый город торгует квасом
И расширяет свое влияние,
Из морских