50 оттенков черно-белого, или Исповедь фитнес-тренера. Петрович Петрович
Причем даже не вспомню каким. Помню только последствия, как вдруг из тиши мне прилетает: «Мудак!», ну не так грубо, конечно, но смысл такой.
Аня открыла входную дверь, встретив меня улыбкой и счастливым взглядом.
– Как на работе? – спросила Аня, быстренько поцеловав меня в губы.
– Хорошо, два клиента сегодня. Кушать хочу. А ты как?
– Делала отчет весь день. Раз 20 исправляла, задолбали. – Аня быстро удалилась на кухню, и уже оттуда раздалось:
– Я тебе курицу приготовила, давай переодевайся и кушай!
Я бросил свою большую сумку в коридоре и пошел в комнату. Скинул одежду, надел домашние большие, свободные семейные трусы и майку, как у качков, ах да, я же теперь официально качок, имею право.
Сидим на кухне друг напротив друга за белым столом, над которым низко висит лампа. Обожаю эту обстановку, когда прекрасно подсвечен ужин и тебя не отвлекает ничто за пределами стола в полумраке. Аня запретила есть под телек или музыку, говорит, надо сосредоточиваться на процессе, на том, что ты кушаешь. Сначала я противился, но потом втянулся, и теперь мне очень нравится. Вдалеке за окном светится Москва-Сити. Классно, когда живешь высоко и вечером можно не закрывать окна от взглядов любопытных прохожих. Жаль только, что квартира не моя, а Анина. Конечно, я тут на полных правах, более того, за коммуналку плачу, но все равно изредка чувствуется гостевой привкус моего бытия. Ем как трактор, сегодня сам потренил с утра неплохо, поэтому аппетит бешеный. Аня поклевала овощной салат и, пока я уплетал курицу, рассказывала мне про свою подругу. Суть я не уловил, но было как-то так.
– Зачем Вероника так делает постоянно, я ей говорила…
– Угу, – отвечаю я, чтобы не было ощущения, что она сама с собой разговаривает.
– А потом снова просит подругу ей прислать. Хорошо, не меня просит…
– Ага…
– А Женя-то всегда за нее при этом. О чем только думает?
Я вроде и понимаю, о чем речь, но память об этом улетучивается сразу после сказанной Аней фразы. Главное, чтобы не спросила, что я об этом думаю. Или что-то в этом роде. Ничего не помню!
Не спросила. Удача. Иногда спросит, потом обижается, что я якобы не слушал. А вот как? Слушал, черт возьми, но мозг не концентрируется на этой бабьей суете, проблемах. С другой стороны, о чем ей мне рассказывать? О футболе? Во-первых, нормально, что Аня не разбирается в футболе, хотя хотелось бы. Во-вторых, представил, и хорошо, что не разбирается, а то воспринимал бы ее как мужика. Ну на фиг!
Радует, что она не разъедается, хотя имеет полное право. Как говорится, она теперь кушает за двоих. Иногда бывает у нее «читмил», как начнет на ночь есть рыбу, сыр, чипсы и все это вместе, но по большей части держит себя руках. Меня, конечно, волнует, что она после родов может забить на себя и остаться коровкой навсегда, но в таких случаях вспоминаю Лену из зала, и в душе живет надежда.
Встаю, мою посуду. Протираю тарелку начисто, думая о том, какой я молодец, помогаю своей любимой в женских делах.