Тринадцатый свиток. Том 2. Данимира То
и рассказать об этом Комиссарше. Даже не вздумай подвергать свою жизнь опасности!
– Мадамчик, я повяжу платок пониже, и никто меня не узнает. Мне просто необходимо выйти наружу, а то я чувствую себя, как в тюрьме! А потом я вернусь, и ты мне дорасскажешь историю про Тевтонца.
Она не стала со мной разговаривать и ушла на кухню погреметь чем-то железным, чтобы успокоить нервы.
Я продолжала сидеть у окна, грустно глядя на улицу. Как канарейка в клетке. Наконец душа мадам Безе не выдержала, и она сказала.
– Ну, хорошо, у меня есть идея! Иди-ка сюда…
И она повела меня в одну из дальних комнат, оказавшихся гардеробной. Открыв старый высокий резной шкаф, она продемонстрировала мне его содержимое. Там хранились её костюмы со времён, когда она ещё была оперной певицей. А в боковом шкафу, на круглых болванках обнаружились парики, прикрытые льняными чехлами.
Седой парик и платок изменил меня до неузнаваемости, а несколько мазков грима, умело положенные на лицо, превратили меня в чахоточного вида старуху. Надев старое пальто мадам Безе, которое висело на мне, как на вешалке, я вышла с черного хода и специально прихрамывая пошла по маленькому кривому переулку, наслаждаясь первой прогулкой и солнечными бликами. Я шла медленно, потому что ещё была очень слаба, и потому что увидела город, как в первый раз.
В голову пришла мысль посмотреть на место, где меня чуть не убила Комиссарша. Пройдя до конца улицы, я вышла как раз в тот переулок, из которого тогда выскочила машина. Сейчас всё вокруг казалось мирным и безобидным, от мостовой поднимался лёгкий парок, воробьи и голуби что-то клевали на земле. Порывшись в карманах пальто, я обнаружила горсточку семечек и стала кидать птицам, которые немедленно учинили драку из-за зёрен.
Большой сизый голубь стал ухаживать за голубкой. Раздувая грудь и подметая веером хвоста дорогу, он стал делать круги вокруг возлюбленной.
«Точно, как мужчины! Пока ухаживают, то и грудь колесом и хвост веером, а потом, оставляет голубку высиживать яйца, а сам по важным делам летает целыми днями. Хорошо ещё, что у птиц нет домов терпимости и кабаков…» – подумала я, с улыбкой следя за пернатым ухажером.
Тут мой взгляд наткнулся на чьи-то начищенные до зеркального блеска ботинки. Подняв глаза, я увидела матроса, стоявшего в углублении между двумя домами. Он небрежно скользнул по мне взглядом и отвернулся. Проследив, куда он смотрит, я увидела, что точно на входную дверь дома мадам Безе. Это мне показалось странным. Но ещё более странным показалось то, что я как будто уже видела этого матроса раньше.
Чтобы не привлекать его внимание пристальным разглядыванием, я потихоньку пошла дальше, не забывая прихрамывать и перебирая в уме всех знакомых матросов. Скорее всего, это был один из тех, которые приходили помогать Комиссарше и Крысообразному в переезде. Но что он тут позабыл? За кем следил?
Задавая себе эти вопросы, я подошла к мосту, с которого упала вниз, и подойдя к перилам посмотрела на лёд,