Охота на Паука. Сергей Возный
но верно. Мозг шокирован, пытается отделить иллюзию от реальности, слух и зрение в ужасе, да и прочий организм не может понять сам себя. Первый визит в «токай» для большинства оборачивается тошнотой и мигренью, в лучшем случае. Лично я до сих пор закрываю глаза, так оно проще.
Коннект, или «конь», прошу любить и жаловать! Электронное устройство в моей голове поймало волну и втянуло мой разум в мир «тотального контакта» – он же «Total Contact», он же «ТС». В английской транскрипции читается как «ти-си», но у нас его окрестили «токаем», по аналогии с неплохим венгерским вином. Наш человек вообще склонен всё опошлить и свести к алкоголю с бабами, чтобы не было так уж серьезно и страшно, а местами завидно из-за бешеных цен. Для имеющих средства, впрочем, «цветок» давно стал обыденкой, и нырнуть в виртуал теперь способен даже ребенок. Чего не может абсолютное большинство, так это поймать волну чужого «цветка» и проследовать за его владельцем. Хорошо, что не может. Слишком много там личных тайн, чтобы все подряд нос совали. Для особых случаев, вроде нашего, нужны особые люди с особыми мозговыми характеристиками, которые искусственно не задашь. Надо родиться гением, вроде Лехи, или получить специфическую травму, как я. Пойди теперь разберись, эксклюзивы мы с Ветровым, или просто удачливые инвалиды!
Боль в затылке становится острой и вдруг стихает. Есть коннект! Открываю глаза, чтобы увидеть сплошную муть, промаргиваюсь. Муть не исчезает – качество приема такое. «Цветок» в голове девчонки работает на электричестве, но для установления и поддержания связи требуется мозговая активность. После смерти носителя персональный канал сохраняется не более часа, потом ВНЧМР превращается в безликий гаджет, испускающий и принимающий волны глобального «Wi-Fi».
Серая муть, готовая распасться на отдельные пиксели – и пятно посреди. Фрагмент улицы, выложенной булыжником. Наверняка, какое-нибудь романтическое место, вроде старого Парижа, где светят газовые фонари, а то и вовсе факелы. Дама в ярких шелках скрючилась на тротуаре, темная лужа вокруг, ужас на застывшем лице. Ослепительная красотка, не старше тридцати, порочный яркий макияж, «мушка» над губой. Такой вот образ взяла себе в эту ночь юная бабочка. Для пикантности нырнула в «токай» прямо из клуба – новая мода у «продвинутой» молодежи, позволяющая попадать в острые ситуации. Со стороны такие «ныряльщики» выглядят абсолютно по-идиотски – бродит в толпе тело с застывшим взглядом, делает нелепые движения, общается с кем-то невидимым. Окружающие реагируют по разному, и вернувшись в реал, можно найти свою плотскую оболочку избитой, разложенной нагишом на кушетке в компании парней, или вовсе, под машину попавшей, если с улицы занырнуть. Травматизм у таких экстремалов бешеный, криминальная хроника за их счет пополняется регулярно, но это не наше дело. Не наше с Лехой. Преступления в реале достаются обычным ментам и прочим правоохранителям. Наша компетенция – виртуальный криминал, коего, к счастью, мало пока. На всю Москву нас двоих хватает.
– Ножевые, похоже?
– Они самые, – киваю человеку, будто вышедшему