Не мой идеал. Инесса Иванова
так бы и сделал. «Дурацкое имя, как салат», – подумала Тая, и босс тут же подтвердил её мысли:
– Точно. Только не того, про кого все думают. Не хотел, чтобы имя кота наводило на мысли о курице, – резко произнёс Марков, крутанув руль вправо. – Гай Марий, он был задолго до Цезаря. А знаете, почему я так его назвал?
– Нет, – дежурно улыбнулась Тая, когда Марков посмотрел на неё в зеркало заднего вида. – Он был самым слабым в помёте, но храбро сражался с братьями и сёстрами за доступ к молоку матери. За что был неоднократно ими кусан. С тех пор у него ухо разорвано. Думали, не выживет. Не от травмы, а сам по себе, слишком слабый. А он победил. Мои знакомые хотели его взять для дочки, но потом передумали, а я решился. Тогда… В общем, период был такой, нужен был кто-то рядом. Я посмотрел его и ехал домой, раздумывая об имени. В его помёте первая буква должна быть “Г”. И как раз по радио рассказывали об этом полководце и его победах. Я подумал, что это судьба.
Шеф замолчал, Тая почувствовала, что обязана что-то сказать.
– Очень интересная история, – отозвалась она, придумывая тему для дальнейшего разговора.
– Надеюсь, она не станет достоянием общественности, – в тоне мужчины вновь прозвучали неприязненные нотки.
– Я понимаю. Разумеется, – ответила Тая, решив, что будет молчать до самого дома. Ехать оставалось менее получаса.
С одной стороны, ей были понятны опасения шефа. Не очень приятно, когда за твоей спиной обсуждают то, что ты хотел оставить в тайне, с другой, зачем тогда рассказывать об этом сотруднице. Тем более той, которой не доверяешь.
Тая попыталась смотреть в окно, чтобы хоть как-то скоротать оставшееся время, но почувствовала, что Вилли зашевелился. И тут же из переноски донеслось угрожающее шипение.
Вилли поднял голову, сонно моргая глазами, и принюхался. Тая на всякий случай отодвинулась и крепче прижала собаку к себе. Девушка хорошо знала, чем сейчас обернётся встреча питомцев: Вилли захочет понюхать пластиковую решётку, чтобы ближе познакомится со смутно знакомым запахом. К кошкам её собака питала неразделённую любовь.
А сиамский кот, судя по упреждающему рыку, перейдёт к защите, я яростью скребнув лапой с когтями-лезвиями по решётке, не в силах добраться до морды вторженца на чужую территорию. Вилли разочарованно фыркнет и занервничает, а потом попытается снова. Видимо, желая разъяснить коту, что, мол, ничего страшного, я так, поиграться. И снова получит по складчатой морде.
Пока Тая проигрывала в голове возможный сценарий, Вилли потянулся и, удерживаемый Таей, потряс большой головой. Первый признак – занервничал. Собакин почти не лаял, а рычал только в исключительных случаях – на своих собратьев.
– Что там случилось? – нахмурился Марков, бросая взгляд на растерянную Таю. Даже через зеркало передавалось его беспокойство.
– Вилли проснулся, – растерянно проговорила девушка, пытаясь придать голосу уверенности. Сейчас этот франт высадит её на полдороге, мотивируя тревогой за жизнь любимца!
– Держите его крепче. Да