Алевтина. Марк Белоколоцкий
прогулки. Тогда мне только исполнилось четырнадцать, и по правилам интерната мне стали разрешать иногда гулять без сопровождения взрослых. Окрылённая невиданной доселе свободой, я так увлеклась исследованием города, что не заметила, как полностью потеряла ориентацию в пространстве. Очнулась на незнакомой оживлённой улице, где все спешили и толкались. Мне стало страшно: мало того, что я не знала, куда идти, так даже прижаться к обочине, чтобы сориентироваться, не получалось из-за нескончаемого потока людей. Меня несло вместе с толпой, и вдруг из этой серой массы ярким пятном возник Ветер. Он был в ослепительно белом костюме, а его шею изящно обвивал очень длинный синий шарф, концами которого он подметал дорогу. Одним своим видом он вселил в меня спокойствие и уверенность: вся моя тревога вмиг улетучилась, будто я получила подтверждение того, что всё будет хорошо и бояться ничего не нужно. Заметив меня, Ветер приблизился, удивительно ловко вывел меня через толпу к обочине и, приветливо улыбнувшись, спросил:
– Девушка, вы случайно не могилу Чингисхана ищете?
Я недоумённо посмотрела на него.
– У меня был один знакомый, который искал могилу Чингисхана, – настолько растерянным я до вас видел только его.
Я заплетающимся языком ответила, что пытаюсь найти дорогу до своего интерната.
– Ну эта задачка явно попроще! Позволите вас проводить? – спросил Ветер с ироничной услужливостью в голосе, взял меня под руку, и мы пошли.
Мне даже не пришлось ничего объяснять: откуда-то Ветер сам прекрасно знал дорогу. По пути он поведал мне о развлечении, которым любил занимать себя во время пеших прогулок:
– Я рассматриваю шагающих мне навстречу людей и угадываю по их одежде, походке и выражению лица, о чём они сейчас думают и куда идут. На самом деле это просто! Вот, например, этот господин в кожаной куртке с длинными волосами – лидер местной рок-группы, и сейчас он переживает о том, что их с товарищами больше не пускают в гараж, где они всегда музицировали. А эта дама, – он указал на торопящуюся женщину в клетчатом костюме, – работает в паспортном столе – это видно по её сиреневым теням и нахальному выражению лица – и сейчас она переживает о том, чтобы успеть домой к началу любимого сериала. Ну а вот этот господин, – Ветер кивнул в сторону пьяницы, валяющегося около мусорного бака, – этот господин понял жизнь и больше вообще ни о чём не переживает.
За таким увлекательным занятием мы неожиданно быстро добрались до детского дома. На прощание Ветер подарил мне сорванный на месте цветок одуванчика, прорекламировав его как универсальное устройство, которое можно ставить в вазу, заплетать в косу и заваривать в чай.
Я была в странном, но приятном смятении от этого неожиданного знакомства и от всего услышанного. Опомнилась лишь спустя несколько минут после того, как мы с Ветром попрощались, и грустно подумала, что, наверное, больше его не увижу: стоило попросить его оставить хоть какие-то контакты.
Однако он объявился уже через несколько