Двойной контроль. Эдвард Сент-Обин
«вернуть» – совершенно неподходящее слово. – Сол с вожделением уставился на фотографию Барри Голдуотера.
– Как бы то ни было, – заявил Хантер, – я хочу, чтобы наши продукты, «Гениальная мысль», «ЭвГенетика» и все прочие превосходные идеи, базировались на интеллектуальной собственности, которая не только внесет весомый вклад в науку, но и соберет нобелевки во всех областях.
– Ну, какие-то премии все же надо будет оставить для других, – сказал Сол, как адвокат, умоляющий о помиловании.
– Пусть забирают мир и литературу.
Непонятно почему, это заявление рассмешило их обоих, и они покатились со смеху.
– Мир и литературу, – простонал Сол, пытаясь взять себя в руки. – Почему это так смешно?
– Мы под кайфом, – сказал Хантер.
– Да, понятно, но все равно это… – Не в силах развить мысль, Сол еще раз простонал: – Мир и литературу…
– Что ж, с программами «Сосредоточенность» и «Релаксация» ты практически разобрался, – сказал Хантер, – но надо еще поработать над алгоритмом «Блаженства», а потом, когда наш продукт станет повсеместно востребован, мы выпустим шлем «Нирвана».
– Абсолютно, – кивнул Сол. – И вообще, мне пора возвращаться в Пасадину, мы сегодня сканируем любовь, радость и сочувствие Матьё Рикара.
– А, этого французского ламы…
– Его самого, – подтвердил Сол. – Феноменальный тип. Его хоть пытай, хоть топи, а основные показатели жизнедеятельности не меняются. Такие вот мощные альфа-ритмы.
– Вот, нюхни на дорожку. – Хантер протянул Солу фотографию Рональда Рейгана с автографом, пересеченную парой аккуратных дорожек кокаина. – Не надо было затягивать уик-энд до утра понедельника, но мозговой штурм – он потому и мозговой штурм, что его не остановишь.
– Точно. Мозговой штурм! – Сол нюхнул брючину Рональда Рейгана.
– Давай сканируй своего ламу. А я позвоню Люси Расселл, новой заведующей лондонским филиалом «Дигитас».
– Кстати, как она?
– Пока неясно, хотя… Ты же меня знаешь – мне быстро все наскучивает. А с ней мне не скучно. Обычно со мной все соглашаются, но она не боится указывать мне на ошибки. – Хантер провел носом по рейгановскому красному галстуку, морщинистому улыбчивому лицу и подозрительно черной шевелюре.
Они попрощались, обнявшись и похлопав друг друга по спине, и Сол отправился в шестимильное путешествие от ранчо Хантера по дороге, лентой петляющей вдоль берега.
Хантер вернулся в особняк, протер стекла фотографий экранной салфеткой и повесил сенатора Голдуотера и президента Рейгана на положенные им крючки на стенах роскошного, облицованного дубовыми панелями кабинета, который выглядел вполне традиционно, если не считать двух угловых стен толстого стекла, наконечником стрелы нацеленных в море, так что брутально-мужское помещение, залитое светом, словно бы парило в воздухе. Он был на взводе и с нетерпением ждал разговора