Золотой век русского искусства – от Ивана Грозного до Петра Великого. В поисках русской идентичности. Александр Никитич Севастьянов
Золотой век русского искусства – от Ивана Грозного до Петра Великого. В поисках русской идентичности
Он полон величия. Кроме того, в нем есть строгость внутренней чистоты и непосредственности, есть полное доверие к человеку»119.
Я мог бы цитировать и еще. Но лучше позволю себе высказать собственное предположение: звенигородский «Спас» – есть главное художественное выражение эпохи, непосредственно обусловленное победой русских над вековым врагом на Куликовом поле. До этого переломного события подобный победительный, жизнеутверждающий, источающий оптимизм образ просто не мог бы появиться. И под видом Христа перед нами предстоит не просто Спаситель рода человеческого, но и спаситель Руси, истинно русский князь-победитель, исполненный света, мощи, величия и благостыни. Недаром его незабываемый, бесподобный и бесконечно родной нам лик так популярен – ведь это наш национальный символ, ни более ни менее: духовный портрет русского народа. Созданный русским гением…
Таким образом, суммируя сказанное выше, можно придти к выводу, что творчество Андрея Рублева задало русской живописи на все XV столетие (как минимум) определенную доминанту – и это именно русская национальная доминанта. Она была таковой и сама по себе, и по отношению к византийской иконописной традиции и, тем более, по отношению к искусству Запада120.
Конечно, как справедливо подчеркивал еще Алпатов, «в XIV—XV веках на Руси авторитет Византии был еще очень высок» и в плане «древлего благочестия», и «в делах искусства». Однако, он же не менее верно писал: «Между тем греки и южные славяне, духовные лица и художники, попадая на Русь, должны были заметить, что русские давно уже выросли из роли робких подражателей. Правда, русские придерживались тех же догматов, что и византийцы. Русские храмы строились по образцу византийских крестовокупольных храмов. Но русский храм никогда не спутаешь с византийским. В русских иконах и фресках проглядывают новые эстетические понятия. Создатели этого искусства сами не определяли своих художественных позиций. Но если в церковных вопросах русские послушно следовали за Византией, то в искусстве, как и в государственных делах, они уже завоевали себе независимость… Глаз легко улавливает различие между произведениями Рублева и его византийских современников, однако не всегда легко определить, в чем коренится это различие»121.
Впрочем, именно это мы и попытались сделать.
* * *
II. Рублевым начался русский XV век в искусстве. Теперь перейдем к Дионисию, чьим творчеством это век венчается.
Как и Андрей Рублев, Дионисий был высоко оценен современниками, отмечен вниманием московских великих князей, не раз его имя встречается в письменных источниках. Его работами, как и рублевскими, украшен Кремль, а именно Успенский собор, куда его пригласили работать сразу после удачного дебюта в церкви Рождества Богородицы Пафнутьево-Боровского монастыря близ Калуги, где молодой художник подвизался в 1467—1477 гг. (К этому времени он уже успел пройти обучение
Демина Н. А. Черты героической действительности XIV—XV веков в образах людей Андрея Рублева и художников его круга. – Труды Отдела древнерусской литературы, М.—Л., 1956. – С. 319.
Прекрасно высказался на этот счет М. В. Алпатов: «Историческое место искусства Андрея Рублева не может быть определено путем его стилевой классификации, то есть перенесением на него тех стилевых категорий, которые выработаны были историей искусства при изучении изобразительного искусства Западной Европы. Попытка определить значение Рублева критериями западных стилей неизбежно ведет к непониманию его сущности. Не следует забывать, что Рублев – это не рядовой художник среди многих других. Это гениальный мастер, в творчестве которого сосредоточены едва ли не самые значительные и драгоценные достоинства целой художественной школы. Творчество его настолько своеобразно, что на основании его можно говорить о выходящей за рамки эпохи мирового значения всей древнерусской художественной школы в целом… Рядом с Возрождением на Западе творчество Рублева, как геометрия Лобачевского рядом с геометрией Эвклида. При известной близости в те годы искусства Запада и Востока, художественный язык каждого из них неповторимо своеобразен» (Андрей Рублев… – С. 181).
Алпатов М. В. Рублев и Византия…