Генеральный. Маргарита Тихонова
Затем свободной рукой поправляешь стремя и вставляешь в него левую ногу.
Девушка задрала худую ножку в массивном сапоге и ловко втиснула в стремя. – Дальше главное не затягивать, иначе конь может пойти и тебе придётся прыгать за ним на одной ноге. Отталкиваешься и перекидываешь правую ногу через круп лошади.
Наездница легко подскочила, нога описала круг в воздухе и в одно мгновение девушка оказалась в седле.
– Вот так, – резюмировала Алёна.
– Вот так, – машинально повторил Герман.
– Теперь ты, – Алёна плавно соскользнула в коня.
Герман растерянно переминался с ноги на ногу. «Ну, в общем – то конь и конь» – подумал он. Герман подошёл к Буцефалу полный решимости, ухватился за седло, толкнулся, как ему показалось достаточно сильно, занёс ногу. Когда он понял, что сейчас заедет Буцефалу прямо по спине, хрупкие руки девушки сильно подтолкнули его сзади. Герман фыркнул от негодования, примерно так же как Буцефал во время чистки, однако приземлился аккуратно и точно в седло.
– Хорошо, – резюмировала девочка.
Ничего хорошего в своем конфузном кульбите Герман не усматривал. Он бы смутился, наверное, но Алёну Герман совершенно не стеснялся. Простая девочка конюх.
Конь оказался высоким, все время топтался и Герман того и гляди мог выскользнуть из седла. Девушка вела Буцефала под уздцы, давая ему немного привыкнуть к лошади. Затем она пристегнула корду, и теперь Буцефал описывал круги вокруг Алёны. В руках у неё был длинный хлыст, на случай, если конь перестанет ее слушаться, но он не только слушал команды, но и прекрасно понимал речь девушки.
Алена показала Герману несколько упражнений, ему необходимо было отклоняться попеременно вперёд и назад, влево и вправо, чтобы научиться чувствовать равновесие в седле.
При возгласе «Рысь» Буцефал начинал двигаться ритмичнее, и Германа подкидывало, словно мешок с картошкой. Алёна объясняла, что нужно сжать коня коленями, и привставать в такт его движениям, упираясь в стремя, но у Германа пока не входило. Алена объясняла, как важно почувствовать ритм, пробовала отсчитывать вслух. Герман весь взмок, ноги дрожали от напряжения, но прогресса не наблюдалось. В конце концов, он окончательно устал и взмолился о пощаде.
Алена разочарованно выдохнула.
– Что? – поднял брови Герман.
– Куража ты так и не словил… Жаль.
– Не страшно.
Он спешился так же неловко, как и садился в седло, несмотря на подробный инструктаж Алёны.
– Чаю хочешь? – запросто предложила девушка, по пути в конюшню.
Урок вымотал Германа, футболка под водолазкой промокла насквозь, пить хотелось нестерпимо, и он согласился.
Они расположились за небольшим столом в жокейской. Старенький серебристый термос, пара пластмассовых кружек и отменный чай, заваренный на настоящих полевых травах: мята, душица, зверобой. Герман опять вспомнил далёкое детство, деревню и бабушкин самовар.
Девушка поставила вазу с печеньем и конфетами.