Банник. Александр Велесов
Наверно всё-таки мне придётся сделать ноги, чего и Вам советую мой любезнейший друг.
–Ну а я всё-таки не сомневаюсь в их порядочности, ведь это решение самого вождя пролетариата.
– Не спорю с Вами сударь, но вождь пролетариата давно говорят болен и что, и кто будет после него мы не знаем, как и то куда повернёт эта власть, – сказал Казимир Юрьевич и тоже нырнул в бассейн.
Вдоволь поплескавшись в воде господа нэпманы вскоре уже сидели за столом.
– Видите, Фёдор Иванович, как говорил один мой старый приятель из Одессы, давным-давно почивший в мир иной, расстрелянный мда… большевиками, уравнять можно только рога у козла, но не как не человека. “И Вы спросите почему? А потому, что у одного мозги думают вправо, а у другого влево. А вообще первым коммунистом был не кто иной как сын божий, да-да Иисус Христос, так гонимый новой властью.”
– Я с вами не могу согласиться друг мой – ответил ему Фёдор Иванович, густо намазывая на французскую булку чёрную икру.
– А я и не прошу соглашаться со мной, но тем не менее Иисус Христос, по моему мнению, это первый коммунист, во всяком случае доктрина одна и та же, только вместо Бога наш достопочтимый вождь пролетариата, – сказал Казимир Юрьевич, проглатывая большой кусок расстегая.
– Тогда давайте за это выпьем! – воскликнул Фёдор Иванович.
– Непременно – ответил Казимир Юрьевич, поднеся ко рту большую рюмку водки.
После некоторых алкогольных возлияний они оба снова бросились в бассейн.
Но прошло время и канули в небытие и господин Вершин и господин Тененгольц, они исчезли. Не попал господин Тененгольц заграницу, а Вершин не умер от старости. Их просто не стало…
А на смену нэпменам пришли чекисты. В принципе они и раньше то приходили, но всё больше для того, чтобы проверить тех, кто парился в бане. Ну а для Дементия все было понятно с господами капиталистами.
Но кто был за сей странный зверь – чекисты и с чем его едят Дементий не знал и потому стал готовиться к неизвестности. Да и само слово – чекист не внушало ему доверия, какое-то оно было убогое что ли …
И он вспомнил, что когда-то ещё при царе –батюшке в баню любили студенты хаживать из местного университета и учились они на медиков. И часто он любил их разговоры подслушивать … И про морги, и болезни всякие, и про всяку-всячину … И любил тот народ – эти медики слово в быту употреблять и как понял он непотребное слово больно и было оно такое замудрённое больно. Дементий, почесав шишку на лбу вспомнил слово и аж чуть от радости в печь не угодил. Онанисты! Онанисты!
Именно эти самые слова онанисты и чекисты больно похожи были и сразу потому вызвали неприязнь у него.
Ведь оно как для него было …Новый человек и новые порядки принести может, а там и глядишь кто знает, что ему в голову взбредёт?.. Что за лихо он с собой притащит? А то решит и баню снести к чертям собачьим и всё тут. И оставит несчастного Дементия без дома.
Вот такие думы одолевали старину Дементия и кручинился он по первому