Птица с окрасом жёлтый Финч. Самара Мо
Вероятно это и есть ответ. Сомненья порождают страх. Как только начинаешь сомневаться в своих силах, ты открываешь дверь потаённым страхам, а они голодны и они идут туда, куда их позвали. Я впустила их. Открыла дверь нараспашку в тот момент, когда поставила под сомнение своё творчество. Свою жизнь.
«Но откуда мне известно об этом? Разве старик рассказывал мне что-то подобное в том запущенном, словно бы и ненастоящем доме? Нет. Вроде бы нет. Откуда же тогда уверенность в том, что это правда?»
«Ха! – удивилась я самой себе, – А откуда уверенность, что все, что он говорит правда? Кто он, чёрт побери? И что сделал со мной? Я будто опутана вязкой мерзкой паутиной. А может, я и есть паук? Огромный чёрный тарантул, а мысли мои – яд?»
Сейчас когда я делаю эти записи, прошло уже больше года с той сакраментальной ночи, когда я добиралась домой не следя за тем куда поворачиваю. Не замечая и времени. Я просто переставляла ноги, совершенно точно зная, что они приведут меня куда следует.
Поворот, за ним ещё один, триста метров вправо, а затем налево мимо высаженных вдоль дороги клумб с фиалками, которые в свете ночи казались практически чёрными. Потом фонтан, рядом с которым пробежала невысокая незнакомая мне девушка, чьё опущенное вниз лицо скрывала темнота. На её шее туго повязанный шерстяной шарф – аксессуар совершенно не сочетающийся с её лёгким почти прозрачным сарафаном. На улице никак ни меньше плюс двадцати, а она с шарфом. Странно, но не настолько чтобы завладеть моими мыслями надолго. Зачем он ей? – единственное, что подумала я и тут же вспомнила о полудохлой лошади с цепью на шее, вновь переключив свой мысленный взор на произошедшее со мной.
Миновав бурлящий фонтан, я повернула за аптеку с мигающей вывеской и услышала крики какой-то бурно выясняющей свои отношения парочки, что ругались на незнакомом мне языке. От них веяло ненавистью и отчаянием, и потому я решила обойти их стороной.
Жёлтые фары проезжающих мимо машин, словно подглядывающие за мной глаза старика. Шелест ветра в листве деревьев – еле различимый шёпот давно ушедших в небытие воспоминаний. Сказанных когда-то слов. Лужи на дороге оставшиеся после прошедшего непонятно когда дождя и отражение полного диска луны в той неподвижной мутной воде. Такое же угрюмое и бледное, как моё лицо.
«Теперь всё наладится – Думала я. – Точно должно наладится. Чёрная полоса не длится вечно. По-другому просто быть не может. Старик сказал, что отныне жизнь моя не будет прежней. Он высосал из меня нечто. Забрал из меня что-то, будто извлёк гноящуюся занозу» – Думала я, теребя порезанный палец.
Подходя к подъезду нашего многоквартирного дома, я заметила рыжеволосую девушку сидящую на скамейке с серой кошкой на коленях. Она лишь мельком глянула на меня и потупила взгляд. Угрюмая, отчего-то напряжённая, но я кивнула ей приветственно, будто знала её когда-то и прошмыгнула в подъезд.
2.
Я помню, как удушливо захлопнулась за мной входная дверь арендованной нами квартиры, отсекая воздух снаружи.
Прежде чем я осознала,