Яшмовый Ульгень. За седьмой печатью. Серия «Приключения Руднева». Евгения Якушина
не важно, главное…
– Ещё как важно! – перебил его нахмурившийся Терентьев, – Вот это как раз самое важное из того, что вы нам тут рассказывали. Получается, ещё у одного человека был мотив.
– Уж не думаете ли вы, Анатолий Витальевич, что профессор университета, достойнейший человек, убьёт какого-то бумагомарателя из-за лживой статейки в сомнительном журнале? – возмущенно перебил сыщика Белецкий, но тот его резко осадил.
– Я и не такое повидал, господин Белецкий! Поверьте мне, иной раз вполне достойные люди убивают и по более пустячным поводам.
– Но профессор не убивал! – воскликнул Митенька, и оба спорщика разом смолкли.
– Та-ак, – протянул Терентьев, – а в этом вы почему уверены?
Митенька снова покраснел и тихо объяснил:
– Профессора бы лестница не выдержала. Он слишком грузный.
На несколько секунд повисла тишина, а потом Терентьев расхохотался:
– Вы неподражаемы, Дмитрий Николаевич! – простонал он, утирая выступившие от смеха слёзы. – Я вас недооценил! Каюсь!
Митенька, несколько уязвленный, дождался окончания веселья и холодно произнес:
– Я, собственно, статью вам показал не из-за профессора. Я думаю, что Борэ вовсе не про Яшмового Ульгеня писать собирался, он искал какой-нибудь компромат для своих памфлетов. Поэтому и забрался ночью в архив, чтобы без участия Белецкого порыться в бумагах.
– Хорошее предположение, – Терентьев примирительно кивнул, снял очки, протёр стекла и снова нацепил их на кончик носа. – Жаль, мы не сможем его проверить. Борэ унес свои грязные тайны в могилу. Дрянь был человечишка, прости Господи! Но это никому не дает право его убивать, – и, переменив тон с назидательного на заинтересованный, спросил: – Вы же, Дмитрий Николаевич, ещё что-то нам поведать хотели? Вы давеча сказали, что знаете, как найти Сёмина.
Глава 7.
Митенька без обиняков рассказал про свою вылазку и в комнату Сёмина. С учетом остальных прегрешений, это уже значение не имело.
– Я нашёл у него эту книгу, – объяснил он. – Вот на этой странице она была заложена. Послушайте: «Посетив… Я подробно записал…» Вот отсюда! «Тотемы тщательно охранялись шаманами от скверны, коей могли считаться прикосновение злого или недостойного человека, грязная болотная вода или человеческая кровь. Если же тотем был «испачкан», то есть осквернён, лишь один из шаманов, самый старший и многомудрый из них, мог провести обряд очищения. Мне так и не довелось увидеть такой обряд воочию, ибо таинство это тщательно охранялось от непосвящённых. Крайне важным был вопрос выбора места проведения такого обряда. Из кумандинских сказаний я понял лишь, что в нём должны сходиться поток чистой воды и солнцеворот. Что практически значила эта аллегория, доподлинно установить мне так и не удалось».
Закончив читать, Митенька торжествующе посмотрел на своих собеседников, но те его энтузиазм, кажется, не разделяли.
– И что всё это значит? – спросил Терентьев. Его отношение к Митенькиным идеям стало заметно серьезнее.
Митенька взял