Тайны Кипеллена. Дело о запертых кошмарах. Смеклоф
к двери. Они давно привыкли, что во время действия припоя от меня может и заклятье невзначай прилететь. Инстинкты боевого мага далеко не всегда уживаются с воспоминаниями жертв. А поскольку в такие моменты я уже не совсем я, то и последствия порой бывают ошеломительные.
Скривившись, я громко выдохнул и запрокинул колбу, отпив ровно половину. Всегда надо оставлять часть «настойки», чтобы в случае чего, нырнуть в прошлое еще раз.
– Подпиши! – прошептал я, и рука безвольно стукнулась об стол.
Тело словно перестало существовать, а мою несчастную душу бросило сквозь время…
Из темноты разнёсся женский смех. Каждый звук отдавался оглушительным эхом так, что хотелось зажать уши. Вот только руки мне не подчинялись. Перед глазами мигали тусклые фонари. В луже отражался тёмный фасад дома с пустыми цветочными горшками под окнами. Кривая, изъеденная ржавчиной труба, тянулась вдоль стены и загибалась в канаву. В световых пятнах промелькнула брусчатка. Её перекрыл рукав дорого камзола. Улица расплывалась, растворяясь в ночном сумраке, а мысли суетливо сбивались в кучу.
– «Снова проигрался… Куць побери их всех… Ничего, завтра пан Трацкий оплатит свой заказ и отыграюсь… О… прекрасная панна… Похоже тот стакан шапры был лишним. Ты мне снишься? Не снишься-а… – касание мертвенно холодных губ не отрезвляет, а распаляет ещё больше. – Как там сказал этот зануда Гжесь Ремиц? Не везет в игре, повезет в любви? О да… Как затащить в особняк… она такая шалунья и вроде не против… или играет… спросить напрямую… на бархатную розу не похожа… что, если сбежит».
Я потерялся в беспорядочном потоке пьяных раздумий. Мне самому уже казалось, что фривольная девица должна согласиться. Вот только бы увидеть её лицо. И, как на зло, фонарь возле дома покойного Любомира Дражко погас. Я… Он… Мы начали поворачиваться. Вуаль на шляпке, щекотавшая лицо незадачливого любовника колыхнулась. Глаза в её тени вспыхнули, и раздался отчетливый треск ткани. Платье брызнуло в стороны оборками и бантами, а в тусклом свете фонаря блеснули когти. Он… Я… Мы закрылись руками… От боли перехватило дыхание, но крик всё же вырвался наружу и чужими, незнакомыми нотами отскочил от стен домов. Трещали кости, булькала, выплёскиваясь через горло кровь… Мы вопили, но нас продолжали неистово терзать, рвать на части, драть, кусать… Внутренности горели огнём и чем слабее становился жар, тем быстрее мы угасали…
– Кто здесь? – завопили издалека.
Когти вырвались из нашего тела, и давящая тень метнулась в сторону…
– Пан Вильк! Пан Вильк?!
Я оторвался от стола, с ужасом схватившись за грудь. Боль ещё металась внутри, не веря, что всё случившееся произошло не со мной. Она упорно твердила, что меня убили: жестоко, страшно, мучительно, но я упрямо качал головой. Нет! Тот щеголь лежит в холодной, накрытый холщовым мешком, а я Бальтазар Вильк, маг-припой Ночной стражи. Ненавижу работать с кровью! Слишком сильная связь и глубокое погружение. Лишь Пресветлым известно, как до сих пор не свихнулся. Мой дар, моё проклятье, мой недуг только что забросил меня в болезненную пучину чужой памяти, но позволил выбраться