Знак убийцы, или Приговоренные грехом. Наталья Хабибулина
удовольствием, демонстрировала все свои прелести. Как бы, между прочим, дотрагиваясь до нитки жемчуга, своим молочным цветом, сливающимся с её бархатистой кожей, она ненавязчиво проводила пальцами по груди, а разговаривая, дотрагивалась кончиком языка до верхней губы.
Больше всего такое поведение женщины коробило и возмущало Дубовика, но он был вынужден улыбаться и отвечать, порой на нескромные, вопросы Шубиной.
– Вы уже успели полюбоваться нашими красотами? Здесь чудесно, не правда ли? – мужчины кивают, продолжая трапезу. – В таких местах хочется шалости, развлечений! – она стрельнула накрашенными глазками. – Вы ведь согласны со мной? – на этот вопрос ответил Герасюк:
– А что, было бы неплохо провести весело время! – и с нагловатой улыбкой добавил: – Если доктор позволит!
Шубина, запрокинув голову, громко рассмеялась, привлекая внимание людей за другими столиками.
Сзади себя Андрей Ефимович явно расслышал недовольный голос какой-то женщины:
– Опять наша мадам развлекается! И эти уже у неё в сетях! – на что он только усмехнулся, подумав про себя: «Вот уж дудки!»
Шубина, наклонившись к уху Герасюка, заговорческим тоном произнесла:
– Наш доктор либерал! Он позволит вам всё, что вы от него попросите! Даже назначит специальные процедуры! – и ещё тише добавила: – Ну, вы понимаете, какие! – и, повернувшись всем телом к Дубовику, повела круглыми плечами: – Андрей Ефимович, а разве вас это не интересует? Вы молчаливы, грустны. К вам это не идет! Ну, улыбнитесь же, не будьте таким букой! Вам просто необходимо развеяться! – она положила свою ладонь на его руку.
– Я прислушаюсь к вашему совету, но, видимо, не сегодня! – выдавив из себя улыбку, он, стараясь оставаться любезным, убрал её руку: – Продолжим наш ужин? Я люблю вкусно и плотно поесть!
– Обожаю мужчин, которые много едят и отдаются этому в полной мере! Что ж, давайте есть! – Шубина принялась резать мясо на мелкие кусочки, продолжая бросать кокетливые взгляды на обоих мужчин, стараясь определить для себя, кого же ей предпочесть: в её глазах хороши были оба, каждый по-своему. Герасюк был необыкновенно симпатичен, но при всей его импозантности, в нем угадывалось нечто мужиковатое, грубое, что очень импонировало таким женщинам, как Шубина. Дубовик же был для неё загадкой. В нем чувствовалась порода, интеллигентность, которой так не хватало современным мужчинам. Шубиной страстно хотелось прижаться губами к его чувственному рту, заставить холодный взгляд потеплеть. Но пока она была вынуждена лишь притворно вздыхать.
В этот момент к ним подошел черноволосый мужчина с плутоватыми глазками и, присев на свободный стул, растягивая слова, спросил:
– «Американка»? «Русская пирамида» или лучше «Покер», «Баккара»?
– Бильярд предпочтительней! – Андрей Ефимович был рад, что хоть кто-то отвлек их от назойливой дамы.
– Играют здесь по-крупному, – тише добавил мужчина.
– Ничего, я вполне кредитоспособен! – успокоил его Дубовик. – Как вы, Петр Леонидович? –