77 Жемчужин, сияющих на чётках Времени. Зиновья Душкова
может быть отцом невинной души… И Отец обязательно придёт к дочери в тот час, когда она выстроит в сердце непорочный Храм Чистоты.
С моря потянуло прохладой, и вновь стал наступать белёсый туман, окутывая покровом маленький городок. К детской кроватке неслышно подошла молодая женщина и склонилась над спящим дитятею… Она думала о том, что, несмотря на летящие комья грязи, будет всегда возводить Храм в честь того, кто преподаст в нём Урок Чистоты!
19. Урок Огня
Сгустились сумерки, на землю упала ночная мгла, и все заторопились, засуетились, зажигая огни. У людей было такое свойство: забывать об огне, когда он есть, и судорожно искать, когда его нет. Каких только источников света не придумано людьми! Как причудливо и затейливо они разукрашены! Человек издревле стремился к огню и, добыв сей бесценный дар, свято сохранял его и от дуновений ветра, и от проливных дождей, да и мало ли ещё от чего. Огонь жил там, где бережно относились к нему, и всегда дарил ровные язычки пламени в ответ на заботу людскую. Дул сильный ветер, но сегодняшний огонь не боялся ветров: он был заключён людьми в искусственные светильники и загорался мгновенно в ответ на щелчок, когда начинала сгущаться в час сумерек ночная мгла.
С огнём боролись… несколько пожарных машин, подъехавших к горящему дому, пытались загасить разбушевавшееся пламя. Но огонь будто не желал подчиниться воле людей и вновь вспыхивал, взметаясь мощнейшим языком пламени там, где, казалось бы, он уже ликвидирован. Огненные блики высвечивали лица людей, отважно боровшихся с пожаром. Некоторые из них смело бросались во чрево пламени, спасая то, что осталось внутри. Это были мужественные люди, и огонь их очень уважал. Другие же, которых было большинство, стояли в сторонке, подальше от бушующего пламени, и с любопытством наблюдали за развернувшимся событием. Невдалеке от зевак остановился старик, привлечённый шумом и гамом пожара. В его глазах отразились яркие всполохи танцующих огней. Он силился вглядеться вовнутрь этого бушующего потока, как будто желая узнать тайну, которая сокрыта во чреве пламени. И разгадать её суть можно было только во время наибольшего подъёма пышущих жаром языков, а когда они отпылают, тайна вновь исчезнет в недрах отбушевавших пожарищ. Огонь, будто проникнув в замысел старика, пытливо заглядывал ему в лицо, отражаясь в глазах. «Зачем тебе нужны тайны огня? – как бы спрашивал он. – не лучше ли поступить, как те люди, которые спешно выносят узлы со скарбом и бросаются в пламя за горящими стульями и прочими оставшимися вещами?! – Ведь ты же мужественный человек!» Но старик оставил без ответа насмешливые вопросы огня. Да! Он действительно когда-то бросался в гущу пламени, спасая горящее «добро» людей, и старался побольше вырвать из рук огня. Но с недавних пор он призадумался о том, что люди, «добро» которых он спасал, почему-то не стали добрее сердцами, хотя премного увеличили своё «добро» в сундуках. Быть может, пламя отмечало таких скряг, выслеживая их,