Новая напасть. Алексей Владимирович Зелепукин
поднял глаза: в них недобро блеснул свет луны.
– Ты в мертвяках ничего странного не увидел?
– Да что в них можно странного увидеть? Сам зомбак – уже странность. Хотя эти больно уж шустрые, ну и горят хорошо.
Шутка удалась: охотники разразились смехом – все кроме деда.
– Эх, Данилка, когда ты уже повзрослеешь? Не первый год по тайге промышляешь, а главное всё никак в толк не возьмешь: научись думать! Сниматься со стойбища надо, небезопасно здесь более.
– Дед, а ты сейчас не параноишь? Ты лучше толком поясни, чего такого ты в этих мертвяках увидал-то? – сквозь вуаль напускной бравады четко просматривалось беспокойство Данилы.
– Раньше все наши мертвяки являлись не кем-нибудь, а бывшими заключенными, да их стражами – солдатами внутренних войск, которые те лагеря охраняли. Их, почитай, самыми первыми вакцинировали, и все они давным-давно обветшали. Потому и медлительные, и одежи на них почти не осталось. Пока в коктейле Молотова их с головой не искупаешь, не горят совсем, да и в группу больше пяти-шести, максимум десяти, они никогда не собирались. А эти – в одежде; значит, селяне. Шустрые. Иными словами – «свежие». Мы пока в авангард палили, вся опушка шевелилась. Ничего на ум не приходит?
В глазах Данилы мелькнул ужас.
– К утру нам надо быть в городище – пусть отцы-старцы думу думают. Наляжем на весла, теперь время не нам на руку. Торопиться надо! – панический страх сквозил в словах Данилы. – Гребите! Что есть мочи гребите, мы сейчас со смертью в гонки играть начали!
Мальчишки переглянулись, от былой бравады не осталось и следа.
– Чего это? Беда, что ли? Дядь Лёш? Че нам делать-то теперь?
– Не дрейфь, мальцы, Бог не выдаст, свинья не съест. Прорвёмся!
Весла с шумом вонзились в плоть реки, толкнув челнок навстречу рассвету.
***
Бессонная тяжелая ночь давала о себе знать. Человеческие силы не безграничны: охотники разделились, чтобы иметь возможность отдохнуть. Данила с Сергеем уснули почти мгновенно – беззаботным первобытным сном. Егор с дедом налегли на весла, коротая ночь разговорами под размеренный плеск волн, бьющихся о корпус утлого суденышка.
– Дядь, а дядь? А ты где навострился так ловко зомбаков мочить? Я бы ни за что не догадался их бензином полить.
– Как ни крути, а годы берут свое: и зрение уже не то, да и слух подводит… Лет десять тому назад я стоянку еще до их появления снял бы. И патроны бы уберегли. Что проку на зомбаков дефицит тратить? Никакой пользы. Ты не представляешь, сколько этого добра мы на них извели почем зря, лет на двести бы охотиться хватило… И это – в заводской амуниции! А ее с нашим кустарным самоснаряжением не сравнить. Вот с напастью разберемся, обязательно парус поставлю, стар я уже веслами-то махать…
– Ну а всё-таки, в чем секрет? Или у тебя система какая есть? Приемы там всякие?
– Опыт, Егор, просто опыт. Я реагирую на ситуацию, вот и всё. Нет никакой системы. Каждый из наших в городище немало времени провел в боях с мертвяками. Понимаешь, когда смотришь на события через