Восход памяти. Ядвига Симанова
избы, рассеивается тьма, а вместе с ней и страх, навеянный колдовскими чарами.
Появляется и старуха, будто и не исчезала вовсе.
– Вижу, ты вспомнила, – говорит она, как ни в чем не бывало попивая за столом свое пойло.
– Да, вспомнила, – соглашается Марианна. – Помню, как стояла у платформы в ожидании поезда. Перрон непривычно пустой: я да старая цыганка неподалеку, больше никого… Цыганка подошла ко мне. «Дай, погадаю», – говорит. Я ответила, что не стоит. Она принялась бесцеремонно тыкать в меня пальцем – то по руке попадет, то по плечу, по животу, приговаривая: «Надо погадать, надо, а то худо будет. Деньги-то есть у тебя? Деньги давай!» Я понимала, что надо уходить, но руки сами полезли в сумку, достали кошелек. Я готова была отдать все, лишь бы избавиться от назойливой попрошайки. Но денег в кошельке, как назло, не оказалось – последние я потратила на билет. Я искренне сожалела. Но цыганке, похоже, было плевать на мою искренность. Она, разглядев пустой кошелек, затараторила, буравя меня черным немигающим взглядом, от которого мутнело в голове: «Скверно, девочка, скверно… Не видать тебе счастья, мимо оно пройдет…» – или что-то вроде того, не помню уже.
Тут как раз подошел поезд и люди вдруг замелькали на перроне – целая толпа, а цыганка пропала, скрылась за чьей-то спиной, и нет ее уже. Я впрыгнула в отворившиеся двери вагона, поезд тронулся, платформа осталась позади. Но скверный осадок от встречи с цыганкой остался надолго. До сих пор я не забыла ее лица и темных глаз, вгрызающихся в самую душу, – их я увидала в зеркале. Значит, это она навела на меня порчу?
– Значит, так, – ответствует старуха.
– Вы можете ее снять?
Похабная ухмылка обнажает двойной ряд зубов, и ведьма произносит:
– Я? Ни в коем случае! Снять может только тот, кто порчу навел. Да и не порча это – проклятье!
«Что я тогда здесь делаю?» – думает Марианна.
– Но я могу спасти твою душу. Ваша встреча на платформе была не случайной. Все предопределено. Это наказание за грехи.
– За что? Что я такого успела натворить к шестнадцати годам, что заслуживало наказания на всю оставшуюся жизнь? – возмущается Марианна.
– Остынь, девица! – шикает ведьма, брызжа слюной. – Кто сказал, что наказание – тебе? Твоей душе воздается по заслугам за прошлые ее непотребства. Это – закон. Нынешняя жизнь предъявляет счет за прошлое зло твоей черной души.
– Я, кажется, начинаю понимать… Вы говорите, можно спасти душу. Иными словами, можно как-то закрыть этот счет?
– Закрыть его можно только нынешней жизнью. Заплатив! Иного пути нет.
Ведьма сделала пауза, отхлебнув пойла.
– Можно устроить так, что следующее твое воплощение не унаследует грехи этой жизни.
Марианна тут же сникла:
– Зачем мне это? Ведь в другой жизни я буду уже не я?
– Не ты… не ты… Но твоя душа – единая для всех прошлых и будущих воплощений. Душа, хранящая память каждого из них, в конечном итоге завершит цикл перерождений и отправится дальше – к свету или куда