Рогачевский узел. От обороны к наступлению. Василий Карасев
танкового полка 8-й танковой бригады подполковник А. В. Егоров. Некоторые факты его рассказа противоречат друг другу. Например, в начале описания этого эпизода названа дата (25 ноября), однако указанное место наблюдательного пункта бригады расположено южнее Рогачева. Здесь А. В. Егоров и получает задание на день якобы от самого командующего 30-й армии Д. Д. Лелюшенко, который лично наблюдал за полем боя. Само присутствие командарма на передовой линии могло иметь место, но позднее. Он выехал на левый фланг армии только 27 ноября. Об этом есть специальное замечание в отчете 30-й армии об оборонительных боях на Клинско-Дмитровском направлении[28]. Да и наблюдать южнее Рогачева в этот день было, собственно, нечего. Основные события в это время разворачивались более чем в 10 км западнее села.
В результате из мемуаров А. В. Егорова нельзя понять, где же он воевал 25 ноября. Только при сопоставлении свидетельств из других источников можно предположить, что он находился на южном фланге группы с частями бригады, которая в утренние часы вела бой с частями 7-й танковой дивизии в районе Спас-Коркодино.
По словам А. В. Егорова, командование группы намеревалось бросить танки 8-й танковой бригады в контратаку, но противник начал артподготовку, а потом появились немецкие бомбардировщики, и наши танки остались на месте. Основной удар авиация противника наносила вдоль дороги, ведущей на Рогачево. Затем последовала немецкая танковая атака. А. В. Егоров упоминает в своих мемуарах о легких и средних танках, которые двигались позади пехоты. О танках пишет также начальник штаба 58-й танковой дивизии, и даже называет их конкретное число (20 шт.)[29]. Исходя из того, что мы знаем о противнике, это не является большим преувеличением.
Здесь в районе Русино – Спас-Коркодино занимал оборону мотострелковый батальон 8-й танковой бригады. По свидетельству подполковника А. В. Егорова, позиция нашей мотопехоты была плохо оборудована в инженерном отношении. Как раз в этом направлении последовала вражеская атака. А. В. Егоров пишет о сотнях пехотинцев, атакующих тремя цепями, что примерно соответствует численности немецкого батальона. При этом огонь наших мотострелков кажется рассказчику слабым. Забегая вперед, скажем, что наш мотострелковый батальон потерял за весь день двух человек убитыми и трех ранеными (и отчитался об уничтожении взвода противника)[30], а противостоявший ему немецкий 37-й разведывательный батальон – одного убитым и трех ранеными[31]. Все это говорит о невысоком боевом напряжении.
Из записок А. В. Егорова следует, что всю тяжесть борьбы на этом участке выдерживала одна 8-я танковая бригада, но это не совсем так. В начале боя рубеж Русино – Спас-Коркодино занимали и части 58-й танковой дивизии с приданными ей 237-м, 120-м мотострелковыми полками и 118-м артиллерийским полком 107-й мотострелковой дивизии[32].
Одновременно с началом наступления немецких войск командный пункт 14-й моторизованной дивизии совершил передислокацию в Бирево. В 10.00 он был готов к работе на новом месте,