Мифы и факты русской истории. От лихолетья Смуты до империи Петра. К. Ю. Резников
почтить царя маскарадом. Большинство москвичей ничего не знали о заговоре. На рассвете 17 мая отряд из 200–300 вооруженных дворян и боярских слуг подошёл к Кремлю. Во главе ехали Шуйские и Голицыны хорошо известные кремлевской охране. Охранявшие ворота стрельцы не оказали сопротивления, и заговорщики ворвались в Кремль. В это время ударили в набат на Ильинке, а потом зазвонили колокола в других московских церквах. Народ, услышав набат, стал сбегаться со всех сторон, а Василий Шуйский на Красной площади кричал: «Литва собирается убить царя и перебить бояр, идите бить Литву!». Слова Шуйского подхватили бирючи заговорщиков. Толпы народа с радостью бросились бить поляков, дома которых были заранее помечены. Напустив на поляков народ, Василий Шуйский, въехал в Кремль: в одной руке у него был меч, в другой – крест.
Набатный звон разбудил царя, спавшего подле жены. Он поспешно вскочил, накинул кафтан и побежал в свой дворец. Там он встретил проникшего во дворец Дмитрия Шуйского, уверявшего, что в городе пожар. Командир стражи, Андрей Бона, подтвердил его слова. «Димитрий» отправился было к жене, но неистовые крики раздались у самого дворца. «Дмитрий» приказал Петру Басманову узнать, в чем дело. Отворивши окно, Басманов увидел толпу и спросил: «Что вам надобно?». Толпа потребовала «Дмитрия». «Ахти, государь, – сказал Басманов, – сам виноват. Не верил ты своим верным слугам!». В это время объявился дьяк Тимофей Осипов, пришедший, по словам летописцев, обличить самозванца. Басманов зарубил дьяка и приказал выбросить тело во двор. Заговорщики пришли в ярость, раздались новые крики. В ответ государь, выхватив у охранника алебарду, высунулся в окно и крикнул: «Я вам не Борис!». Раздались выстрелы, «Дмитрий» отпрянул от окна.
Басманов вышел на крыльцо, где стояли бояре. Он стал просить, чтобы отказались от заговора. Татищев, спасенный Басмановым от ссылки, ответил руганью и всадил ему в сердце нож. Тело Басманова бояре сбросили с крыльца. Заговорщики стали стрелять сквозь двери, оттеснили немцев охраны и ворвались в сени. «Дмитрий» с немногими немцами заперся во внутренних покоях. Мятежники стали рубить топорами двери. «Дмитрий», бросив алебарду, бежал по тайным переходам из своего дворца во дворец Марины, а потом – в старые палаты Кремля. Пробегая мимо спальни жены, он крикнул: «Сердце мое, здрада (измена)!» – и побежал дальше. Из каменной палаты на «взрубе» выхода не было. «Дмитрий» глянул в окно и увидел своих стрельцов. Оставалось прыгать вниз с высоты 20 локтей[58] (7–8 м). Самозванец прыгнул, но, обычно ловкий, на сей раз оплошал и, ударившись о землю, расшиб грудь, подвернул ногу и потерял сознание. Стрельцы подбежали к нему, облили водой и привели в чувство. Это были стрельцы с Северщины. Пришедший в себя «Дмитрий» умолял «христолюбцев» оборонить от Шуйских, обещал богатства бояр и боярских жен. Появились заговорщики и пытались отнять царя. Стрельцы дали залп и положили нескольких дворян. Тогда мятежники закричали, что пойдут
1 локоть – 38 см.