Бабье лето любимой жены. Людмила Волынская
вздохнула Люся, – что-то у них стряслось. Лиза говорит, муж в командировку уезжает.
– Тоже мне, трагедия, – хмыкнул Юра.
– И я о том же. Какая командировка? Так только на кладбище провожают.
– Он сегодня вроде спокойный был.
– Такой человек, – раздеваясь, сказала Люся. – Ты его хоть пополам режь, он все равно как удав будет.
– Не скажи, – поджав губы, задумчиво протянул Юра, – может, там у них жареным запахло.
– Это как? – Люся тотчас повернулась к мужу.
– Да как… конкуренция. Чего ж тут непонятного? Это раньше жизнь у них была сплошь киношная, правильная. А теперь всем места под солнцем не хватает, вот и съедают друг друга.
– Ну и при чем здесь это?
– А я знаю, при чем? У них у всех рыльце в пушку. Вот и разыгрывают страсти с разводами да разделами, чтобы, в случае чего, у разбитого корыта не остаться.
Люся задумалась.
– Как-то у тебя все запутанно получается, – с сомнением покачала она головой. – Такое не разыграешь. Глаза у нее были заплаканные. Она же не знала, что я приду.
Окинув взглядом комнату и прижавшись к мужу, она мечтательно сказала:
– Все-таки у нас лучше, пусть и беднее. Вот еще квартиру на двушку обменяем, и тогда жить можно. Главное, со спокойной совестью, – излив душу, Люся зевнула.
А дождь все проливал за окном осенние слезы. Нравилось ей засыпать под шум дождя, прислушиваясь к его монотонной дроби. Дома в мягкой постели было тепло и уютно. Она засыпала, а ветер неустанно пел свою заунывную песню.
5
Ольга Борисовна и Владислав Иванович Главацкие с ужином припозднились. Настроение у обоих было неважное, разговор не клеился.
Оба были не первый год на пенсии, но с наступлением осеннего дождливого сезона у Ольги Борисовны обычно начиналась хандра. «Это от невостребованности, от того, что некому передать годами отточенный опыт», – объясняла она мужу. На самом же деле Ольга Борисовна панически боялась стареть. Тоскливые краски поздней осени этот страх лишь усиливали. Пару месяцев назад в одной из частных клиник ей удалось заполучить место врача-консультанта с довольно скромным окладом. И все было бы хорошо, если бы не возникший конфликт с дочерью.
Владислав Иванович со своим новым положением смирился безропотно и быстро. Ничего другого ему не оставалось. В перестроечное время у них на заводе проводилось расследование по вопросу хищения социалистической собственности. Хоть обнаруженные огрехи не дотягивали до столь серьезного обвинения, крови им попили немало. То ли Владислав Иванович знал больше, то ли боялся, что могут копнуть глубже, но у бедняги вследствие этого случился инфаркт. Поговаривали, что на самом деле никакого инфаркта не было, просто жена врач, вот и договорилась со своими. Как известно, слово к делу не пришьешь, и какое-то время Владислав Иванович мог быть спокоен за свою дальнейшую судьбу. А там и пенсионный возраст подоспел. Бывший главный технолог, наконец, спокойно вздохнул и задумался о философском аспекте