«Древоходец». Деревенский колдун. Книга первая. Александр Колокольников
с другой стороны… Что в этом плохого? Может мне и осталось год – второй, а то и меньше. И так живу, даже не человек в футляре, а футляр в сейфе. Это нельзя, то нельзя. Одни ограничения.
И кто на тебя эти ограничения наложил? – задал он сам себе вопрос. – Да сам и наложил. Ну ладно, к месту привязан – никуда не денешься. А остальное? Раньше, да – всё во имя великой цели и соратников тогда было мало. Но сейчас создали хорошую команду из посвящённых. Они могли справляться, да, в общем-то, и справлялись практически без него. Несколько лет назад, когда понял, что теперь легко могут обойтись и без него – решил пожить для себя, для семьи. Но дети уже выросли, и в нём особо не нуждались. Затем нелепая смерть жены в автомобильной аварии. И он опять ушёл с головой в работу. Судьба его выбрала, поставила перед ним задачу, которую невозможно выполнить хорошо, хорошо в полном объёме. Можно только стараться. Вот он и старался, как мог, жертвую всем, и ни на что, не обращая внимания, плюнув на личную жизнь. Да у него есть Жанна, но назвать её любовницей – язык не повернётся. Скорее – товарищ по борьбе. Их отношения, – подобные были, наверное, у народовольцев, или у старых большевиков.
– Если товарищ Константин хочет, то товарищ Жанна предоставит необходимые услуги, дабы товарища Константина, ничего не отвлекало от борьбы. Константин Сергеевич, представив подобную фразу, произнесённую Жанной, мысленно улыбнулся.
Но уже три года назад пришло понимание, что работа практически закончена. Сеть давно создана, материальная база тоже. Да и расходников осталось всего ничего. Можно расслабиться, заняться собой – побольше читать, потихоньку лечить людей, и просто ждать.
А вот это, простое ожидание, можно вполне скрасить, приударив за этой брюнеточкой из салона красоты.
С этими мыслями Константин Сергеевич продолжал двигаться вниз по улице.
Малочисленные прохожие, идущие навстречу, увидев, сразу напрягались, и даже сбивались с шага. Подойдя ближе, быстро здоровались, опустив голову, или отведя глаза в сторону. Он точно знал, что, разминувшись, они, обязательно, замедлятся, оглянуться, или даже остановятся, провожая взглядом его спину. А некоторые, в основном пожилые женщины, ещё и будут креститься. Затем, придя домой, прямо с порога, скажут домочадцам примерно следующие: – Иду, смотрю – навстречу колдун идёт! Я ему: «Здравствуйте, Константин Сергеевич!». А он как «зыркнет» на меня из-под своих чёрных очков и прошипит, как змея: «Здрассе». Теперь, точно, весь день из рук всё валиться будет… Событий в городке немного, а уж встреча с ним, с «деревенским колдуном» – это хотя и не из ряда вон, но, всё же, событие. Его побаивались. Но эти опасения строились не только на мистике. Он намеренно развивал неприязнь к себе – нелюдимостью и доходящей до грубости резкостью. По полной отыгрывал роль желчного колдуна, с одной целью – отдалить от себя людей. По большому счёту ему это удалось. Но нельзя сказать, что его все ненавидели. Может некоторые не любили, и сильно. Сложно хорошо относиться к человеку, который во время осмотра может прошипеть: «Да когда же ты, наконец, повернёшь свой зад!». Или: «Все