Пределы вечности. Екатерина Дереча
и золотые браслеты в качестве награды за унижения?
Камень забвения… Валмира возлагала на него такие надежды. Наира хмыкнула – после замужества и проигранной войны женщина до сих пор верила в легенды и сказки. Нет, Наира не утратила воспоминания, не стала бледной копией самой себя, но обрела кое-что новое – надежду. Пусть ей уже не обрести крылья и не родить дитя, но она вполне может обойтись и без этого. Наира вполне сознательно подогревала интерес того драккана – Киангар молод, хорош собой и ещё не вкусил власти над женщиной. Его будет легко влюбить в себя, манипулировать им и помыкать.
– Киангар, рада тебя видеть, – женщина закуталась в накидку, спасаясь от пронизывающего ветра, и ласково улыбнулась драккану. – Валмира позволила мне побеседовать с пленником.
– Но командующий запретил, – возразил юноша и смущённо покраснел.
– Кто главнее: Валмира или Маувер? – игриво спросила Наира и приблизилась к Киангару.
– Воину отдаёт приказы командующий, – упрямо возразил драккан, отводя взгляд.
– А ему – его госпожа, – женщина шагнула почти вплотную к нему. – Ничего страшного не случится, я просто поговорю с ним.
– Хорошо, но я буду присматривать за тобой, – жёстко и бескомпромиссно заявил Киангар. – И за ним.
Наира покорно склонила голову и усмехнулась – парень уже влюблён, даже стараться не пришлось. Она-то думала, что придётся приложить усилия, но всё оказалось ещё проще. Тем лучше. Выровняв осанку и нацепив на лицо оскорблённое выражение, женщина приблизилась к Арлуму, оценила ширину плеч и острый подбородок – в своё время она мечтала о том, как будет делить с ним ложе, порой даже представляла страстные сцены и сильные руки на своих бёдрах. И вот он здесь, в поношенных штанах и рубахе с чужого плеча, связанный и помятый.
– Арлум, – низким грудным голосом проворковала бывшая фаворитка и шагнула ближе. – И тебя они схватили.
– Вот так радость! – драккан вскинул голову и прищурился. – Не чаял больше увидеть тебя, Наира.
– Меня похитили и держат в плену, – Наира сверкнула глазами и состроила жалобную гримасу. – Признайся, ты пришёл, чтобы спасти меня?
– Услада глаз моих и чресл песня! – блондин продекламировал строчку из романтической песни, а затем усмехнулся. – Скажи, красивая моя, чьи руки крепко связаны? Разве гуляют пленницы по лагерю врага как по коридорам родного замка? Или, быть может, пленницам доверяют настолько, что оставляют наедине с лазутчиком?
– Мне пришлось притворяться. Ты хоть знаешь, каково это – быть слабой женщиной без права выбора и без надежды на помощь?
– Э, нет! Не надо пытаться меня разжалобить. Или ты позабыла, как ползала на коленях по коврам в моих покоях? Я не забыл. Не забыл и то, как ты стойко терпела ласки Лотрима, не проронив ни слезинки. Напомнить тебе, Наира, сколько раз лекарь врачевал следы бурной страсти на твоём теле?
– Арлум, прошу… помоги мне! Я знаю,