Книга на книжной полке. Генри Петроски
если для того, чтобы достать из армария нужный том (зачастую тяжелый), требовался ключ библиотекаря, книги не надо было носить далеко. (В 1998 году сотрудники новой Национальной библиотеки в Париже – той самой, которую поспешили объявить «первой библиотекой третьего тысячелетия»[73], – объявили забастовку, в том числе из-за того, что им приходилось носить «по длинным коридорам, открывая по пути массивные двери»[74] тяжелые тома, которые были слишком большими для компьютеризированной системы выдачи книг – впрочем, она все равно сломалась, – из хранилищ, устроенных в похожих на открытые книги башнях, в читальные залы, расположенные довольно далеко.) По словам Стритера, к 1300 году в монастырях, где были «ряды кабинок», уже установился порядок: «книги, взятые из соседних шкафов, можно было читать при хорошем освещении в месте, где читателям почти не мешали посторонние, зато за чтением наблюдал человек, ответственный за сохранность книг (таких людей могло быть и несколько)»[75].
Итак, книжные полки располагались на удобном расстоянии от кабинок; кроме того, они занимали выгодное пространство вдоль стены галереи, которое почти никогда не использовалось рационально. До широкого распространения кабинок клуатр был, очевидно, местом для тихих раздумий и, если это позволялось, для разговоров. На каменных скамьях, стоявших вдоль стен или в нишах, вероятно, было удобно сидеть, размышляя или ведя беседу. Обычно эти внутренние стены ничем не украшались; уж конечно, монахов они отвлекали меньше, чем голубое небо или зеленая трава в клуатре.
Когда кабинки начали загораживать вид, а присутствие созерцателей или беседующих стало отвлекать и даже раздражать тех, кто в них работал, вероятно, предложение использовать пространство вдоль стен для хранения книг не встретило возражений. Скорее всего, его восприняли с воодушевлением, особенно если вместе с этим предполагалось вставить окна между выходящими во двор колоннами, чтобы защитить галерею от непогоды. Даже когда между колоннами были сделаны кабинки, в галерею поступало достаточно дневного света, проникавшего через двери, которые, вероятно, устанавливались для того, чтобы кабинку со всем содержимым можно было надежно запереть, или через пространство над дверями, которое оставляли, чтобы можно было разыскать оставленные в кабинках книги. Вот, например, описание всей системы в Даремском соборе, взятое из «Даремского чина» («интереснейшей книги»[76], представляющей собой «рассказ свидетеля „монашеской церкви“ Дарема до ее роспуска»[77]):
В северной части клуатра, от угла против церковной двери до угла против дормитория, все было сверху донизу убрано в доброе стекло, и оно едва выдавалось во двор. Во всяком проеме было три скамьи или кабинки, отделенные едина от другой, и у всякого из старых монахов была своя кабинка, и по дневной трапезе они удалялись в оную кабинку и там трудились над книгами, всякий в своей кабинке, все время
Riding, с. A18.
Там же.
Streeter, с. 5.
Clark. Libraries, с. 21.
Streeter, с. 5.