More Barkas. Сафик (Елена Сафина)
к тому же командир целого подразделения, что у него нет свободного времени, тем не менее жадно хотела его внимания.
Пролетели последние, ещё по-летнему тёплые, выходные того знакового августа. Настало утро хмурого, холодного понедельника. Необъяснимая тоска, маета, бесконечное ожидание навалилось на Лену так тяжело, что она первый раз заплакала как ребёнок, которому подарили новую игрушку, а потом забрали её обратно!
«Использовал меня на раз, потешил себялюбие, исчез! Что мне делать теперь после его фантастических неземных ласк? Я не смогу теперь ни с кем, кроме него!»
«Что не смогу?» – строго, отчётливо вопросил внутренний голос.
«Сам знаешь что! Ничего не смогу ни с кем! И с мужем тоже!»
Толком не осознавая, что делает, Елена в своей комнате опустилась на колени перед стеклянными высокими дверьми, ведущими на лоджию. Заплаканные глаза с отчаянием смотрели в серое, пустое, равнодушное небо, слезы струились по лицу, губы бессвязно шептали обрывки из молитв.
– Отче наш, иже еси… как там дальше?! Ничего не помню! Как же давно не молилась! Как тяжело, как пригибает к земле, какое отчаяние! Боженька, мне плохо! Мне одиноко! Я хочу к нему, к военному, только к нему одному! Помоги!
Неизвестно, сколько времени она провела на коленях в рыданиях. Ужаснувшись своему необъяснимому поведению, Елена похлопала себя по щекам, больно пощипала тонкие запястья, с трудом заставив себя прекратить внезапную истерику.
«Что за поведение? Недостойно принцессы! Что бы подумал Юра, увидев подобное?! Я же не истеричка! Ну что такого страшного произошло? Не даёт о себе знать три дня. Звонить ему, отвлекать, надоедая, нельзя! Чувствую, что нельзя. Остаётся только ждать и молиться. Если он был дан небесами, то обязательно появится сам!»
К вечеру резко похолодало, почти до нуля. Урал! Позвонил муж, спросил, как ей одной на квартире, предложил завтра съездить в сад, снять помидоры, закрыть теплицы. Жена согласилась.
«Отвлекусь хоть немного, при нём ведь не смогу плакать».
Ночью снился бесконечно повторяющийся на протяжении многих лет сон-потеря, как она сама его назвала. Давно не приходил, не мучил, а тут выпал не к месту. Сон, в котором Елена постоянно что-то или кого-то теряет, долго ищет, не может найти и просыпается с долгим послевкусием утраты.
Утром проснулась разбитая. Грустно смотрела в окно: внезапно, без предупреждения подступила осень, накинулась на девочку, раздела, заморозила.
С трудом нашла тёплую одежду – кто бы мог подумать, что так рано понадобится! Заварила кофе. Села на своей ещё не так давно радовавшей красивой кухне, застыла в оцепенении, не выпуская маленький телефончик. Грустные мысли о конце лета, отпуска, внезапного знакомства хороводили вокруг неё.
Игорь, как обычно, задерживался. Время замерло, стрелки еле-еле ползли к обеду.
Телефон ожил, тренькнул.
«Привет. Как ты?»
Всего две скудные фразы, но Лена подскочила от внезапной радости, закружилась вокруг стола.
«Сам написал! Первый! Не забыл!»
Застрочила