Двенадцать детей Парижа. Тим Уиллокс
лестницы и проходы загораживала сталь швейцарских алебард. Наверху располагались королевские покои. Де Торси вывел своих спутников из Pavillon du Roi[10] через грандиозный портик.
Перед ними раскинулся просторный внутренний двор, шагов сто в поперечнике. Его окружали стены зданий – старых и новых, полуразрушенных и недостроенных. На противоположной стороне виднелся внутренний фасад северного крыла – задняя часть старого дворца. В отличие от новых крыльев, протянувшихся на юг и на запад, которые были построены для удовлетворения порочных капризов всяких выродков, старый Лувр был крепостью. Ее круглые башни возвышались над всеми углами двора, кроме южного. В их конических, крытых сланцем крышах было что-то от замков из старинных романов. Теперь крепость выглядела мрачной и неприветливой, словно некроманты Медичи – по слухам, жившие в ней – украли ее душу. Сохранилось также огромное восточное крыло старого Лувра. Эти суровые, постепенно разрушавшиеся здания, стоявшие тут уже несколько веков, контрастировали с роскошными фасадами нового западного крыла, Павильона короля и громадного южного крыла, еще недостроенного. Если бы Валуа уделяли управлению страной столько времени и внимания, сколько архитектуре, то во Франции царил бы благословенный мир. Эта мысль возникла в голове Тангейзера еще и потому, что двор был заполнен вооруженными гугенотами.
Знатные гугеноты расхаживали по двору или стояли, собравшись небольшими группами. Большинство были молодыми и задиристыми. Одни хранили молчание, указывающее на праведный гнев, другие о чем-то ожесточенно спорили. Третьи – вероятно, пьяные – выкрикивали оскорбления и угрозы в адрес Екатерины, повернувшись к окнам королевских покоев. Некоторые были вооружены. Белый мальтийский крест на груди Матиаса автоматически делал его объектом их ненависти. Кто-то из протестантов уже заметил этот крест и указывал на него своим товарищам.
– Где швейцарская гвардия? – спросил Тангейзер.
– Его величество приказал им оставаться внутри, опасаясь, что страсти накалятся еще больше, – отозвался де Торси.
– А куда мы идем?
– Департамент Plaisirs du Roi, где мы найдем Пикара, находится в северном крыле. – Арнольд окинул взглядом двор. – Если их гнев не угаснет, мы станем свидетелями ужасных безумств. Неужели эти фанатики не понимают? У них нет лучшего друга, чем король.
Госпитальер зашагал через двор, Грегуар заспешил за ним. Почувствовав, что их проводник не двинулся с места, Матиас остановился и оглянулся. Арнольд указал на узкую дверь в центре северного крыла:
– Сегодня дежурит Доминик Ле Телье из шотландской гвардии.
– Мрачный, грубый, вспыльчивый и склонный к пьянству.
Арнольд рассмеялся:
– Сомневаюсь, что в шотландской гвардии остался хоть один шотландец. Я сам там прослужил целый год. Это престижное место. Мы даем клятву защищать его величество, куда бы он ни направился – на бал, на охоту, на воды и так далее. Если же король лично присутствует
Павильон короля (