Грустничное варенье. Елена Вернер
поджала и без того узкие, в ниточку, губы.
– Между прочим, я стараюсь выбирать им лучшее. Ну вот сам посуди – если бы мы с Евгением Петровичем подарили одной из них платье, а другой еще что-нибудь… они бы ведь поссорились! Нельзя вносить в их детские головы даже саму мысль о соперничестве! О зависти… Я удивляюсь, как ты этого не понимаешь!
Василий удивлялся как раз тому, как не понимают другие. Не понимают того, что давать поровну – не значит давать одинаковое. Только став взрослой, Лара смогла оценить папину мудрость.
Но даже он, самый близкий и родной, оказывался за пределами заколдованного круга, объединявшего Лилю и Лару.
Девочки поздно научились говорить. С самого рождения проводя все время вместе, они не испытывали особого желания посвящать в свою жизнь посторонних. Между собой Лиля и Лара общались на каком-то странном языке, и когда Ирина наконец заметила это, то ужасно перепугалась. Ее дочери общались жестами, звуками и отрывочными слогами и даже умудрялись шутить – по крайней мере, Лиля то и дело хихикала, услышав какое-нибудь курлыканье Лары. Ни на один из человеческих языков все это было не похоже, скорее напоминая разговоры по-марсиански. Обеспокоенная Ирина посвятила в опасения свою мать, и тут же начались походы по врачам и логопедам. Но все это было без толку: взрослую речь сестры, кажется, понимали прекрасно, а вот выудить в ответ хоть слово на нормальном языке ни у кого не получалось. Они просто улыбались, переглядывались, искренне забавляясь попытками родителей и озадаченных людей в халатах, и помалкивали.
Отыскались и специалисты, утверждавшие, что близняшки Велесовы не одни такие и свой собственный язык встречается у близнецов сплошь и рядом. Бабушка Саша паниковала и требовала, чтобы девочек «сделали нормальными», Ирина просто тревожилась, Василий вообще не видел в этом ничего такого. Впрочем, тогда жизнь его дочерей касалась его весьма косвенно.
А потом все незаметно сошло на нет. Когда девочек отправили в детский сад, оказалось, что взрослый язык обе знают довольно сносно. Родители не запомнили, в какой именно день детский лепет их близняшек ушел в прошлое. Зато запомнили сами сестры.
Все произошло после обеда, в сончас, когда воспитательница, уложив группу спать, прошла между рядами двухъярусных кроватей и скрылась в комнате отдыха. Лиля тут же забралась по лесенке на верхний ярус и юркнула под одеяло к сестре. Там, в уютной теплой полутьме, они стали решать, сколько времени отсидеться здесь, прежде чем осуществить задуманное. Как следует рассматривали узор на простыне, который напоминал ходы в муравейнике. Лиля водила пальцем по изгибам рисунка, пока не почувствовала, что заблудилась. Как обычно, на выручку пришла сестра и помогла ей выпутаться из узора – Ларе он казался волшебным лесом, в который Лилю нельзя пускать одну.
Наконец Лара высунула голову наружу и прислушалась. Из комнаты отдыха доносились звуки работающего телевизора, а от соседних кроватей текла сонная тишина. Девочка решительно откинула одеяло и дала знак Лиле спускаться.