Архивы Дрездена: Кровавые ритуалы. Барабаны зомби. Джим Батчер
Коп у нас ты. Относись с уважением к моей ограниченности. – Я продолжал читать: – «Помимо этого, Геноса набирает в свои фильмы людей самых разных возрастов, а не только двадцатилетних танцовщиц. Если верить отзывам о его появлении у Ларри Кинга, он избегает гинекологических крупных планов и подбирает людей не по внешности, а по чувственности их игры. И еще он не любит хирургически усовершенствованных…» гм…
Я почувствовал, что краснею. Мёрфи, наверное, мой лучший друг – и все же она девушка, а джентльмен не может позволить себе отдельных слов при даме. Прижимая трубку ухом к плечу, я сделал руками неопределенное движение на уровне груди:
– Ну, сама понимаешь.
– Титек? – безмятежно спросила Мёрфи. – Сисек? Буферов?
– Типа того.
– Вымени? – продолжала Мёрфи, словно не расслышав моего ответа. – Шаров? Дынь? Персиков? О! Персей?
– Адские погремушки, Мёрф!
Она рассмеялась:
– Ты так мил, когда стесняешься. А я-то думала, силикон относится к обязательной профессиональной экипировке. Ну, вроде как каски и башмаки со стальными подбойками у строителей.
– Только не в случае Геносы, – сказал я. – Здесь цитируются его слова о том, что природная красота и подлинная страсть куда благоприятнее для секса, чем весь силикон Калифорнии.
– Вот не знаю, чего я больше должна испытывать по этому поводу, восторга или тошноты?
– Шесть частей одного и полдюжины другого, – сказал я. – Подводя черту, можно сказать, что он не обычный порноделец.
– Не уверена, что это исчерпывающая информация, Гарри.
– Если бы ты сказала это мне до того, как я познакомился с ним лично, я бы, возможно, и согласился с тобой. Но теперь – не уверен. Я не уловил никакой порочной вибрации, исходящей от него. Он производит впечатление порядочного парня. Обостренное чувство ответственности. Вызов статус-кво – даже в ущерб доходу.
– Я более чем уверена, что Нобелевской премии за порнографию не присуждают.
– Я к тому клоню, что он привносит в нее некоторую долю искренности. И люди реагируют на это положительно.
– За исключением тех, кто пытается его убить, – заметила Мёрфи. – Гарри, это, возможно, цинично, но люди, выбравшие жизнь вроде этой, рано или поздно притягивают проблемы на свою голову.
– Ты права. Это цинично.
– Всем не поможешь. Ты рехнешься, если будешь пытаться сделать это.
– Послушай, парень попал в беду, а он – такой же человек, как мы. Мне не обязательно одобрять его образ жизни, чтобы хотеть избавить его от возможных неприятностей.
– Угу, – вздохнула Мёрфи. – Пожалуй, это я понимаю.
– Как ты думаешь, могу я убедить тебя…
По моей спине вдруг пробежали ледяные липкие мурашки. Я повернулся к двери как раз вовремя, чтобы увидеть, как погасли огни в коридоре. Сердце заныло от недоброго предчувствия – и сразу же в темном проеме возник похожий на тень силуэт.
Я схватил первое, что подвернулось под руку, – тяжелую стеклянную пепельницу и изо всех сил швырнул в силуэт. Пепельница отрикошетила от косяка и угодила точнехонько в стоявшего,