Все учесть невозможно. Марина Серова
что остается только удивляться, как я в вашем словесном потоке успеваю ухватить мысль… Господин Халивин, дискеты бывают разные. На вашей дискете есть хоть какие-то пометки? Или вам принести все, которые мне встретятся?
– На моей дискете есть пометка «Секретные материалы», – признался он.
– Ах, вот как! – насмешливо протянула я. – Оказывается, вы и есть знаменитый Фокс Малдер. А эта ваша соратница действительно очень похожа на Скалли. Прелесть какая! И кого мы ловим?
– Таня!
Он немного наклонился вперед, грозя обрушить стол тяжестью своего торса.
– Я бы попросил вас относиться к моему делу серьезнее. От этого зависит…
– Судьба народа, – перебила я его. – Да что там народа. Судьба мира…
Халивин развел руками, жестом показывая, что мое легкомыслие является для него непобеждаемым кошмаром.
– Мы поговорим с вами обо всем позже. Сначала попробуйте все-таки прояснить ситуацию. Вам поможет моя жена. Я надеюсь, что она вспомнит всех, кто был в квартире в тот день, когда дискета исчезла. Теперь все?
– Нет, – проговорила я, пытаясь использовать еще один шанс вырваться.
– Что еще?
– Я не могу заниматься расследованием без своих магических костей.
– Вы заедете домой вместе с Ириной и заберете их, – кивнул он. – Хотя странно, Таня. Вы такая современная девушка…
– Я? Да что вы! – воскликнула я. – Моей истинной страстью является эпоха Нерона. Вот еще Диоклетиан был неплохой парнишка…
Про Нерона он слыхал. А Диоклетиан вышиб у него из-под ног почву.
– Зря вы посмеиваетесь, Таня, – усмехнулся он. – Сами ведь знаете поговорку. Хорошо смеется тот, кто смеется последним.
– Вы мне угрожаете? – обрадовалась я.
– Нет, что вы… Я вас предупреждаю.
Он нажал на кнопку селектора. В дверях возникла верная и немногословная Ирина.
– Отвезите ее ко мне, – приказал он. – Сначала заедете к ней домой, заберете вещи. Пусть переоденется, а то Люда испугается… Проследи, чтобы не подходила к телефону и не брала оружия. Все.
– Нет, – мрачно сообщила я, – не все. Где мой кетчуп?
Глава 4
Надеюсь, что мой вид не внушал моим спутникам приятных ощущений. Во всяком случае, я прилагала массу усилий, чтобы придать своему очаровательному личику самое мрачное из моих выражений. Прижав к груди бутылку с кетчупом, я всем своим видом старательно показывала, что эти «защитники трудового народа» мне отвратительны. Они не дождутся моего голоса на своих проклятых выборах, даже если… Впрочем, никаких «если» и быть не могло. Если они уже сейчас так вольничают с моими правами, то чего же, скажите, ждать от них дальше?
Ирина крутила ручку радиоприемника, чем ужасно удивила меня. Я и не подозревала, что она любит легкую музыку. Судя по ее физиономии, я скорее бы заподозрила ее в любви к духовому оркестру, исполняющему марши.
Она очень долго крутила эту проклятую ручку, пытаясь найти нечто, отвечающее ее эстетическим воззрениям. Но, как