Проще простого. Марина Серова
Леня завертел головой, выискивая меня. Найдя, поднял кверху указательный палец. Я кивнула, приготовясь к обещанным чудесам.
Дверь пошла открывать все та же Маша. Когда она ее отворила, что-то грохнуло так, словно почва под домом зашевелилась. Меня, прислонившуюся к спинке дивана, будто толкнули сзади. Не больно, но ощутимо. Я машинально оглянулась, но, разумеется, ничего не увидела, кроме дивана и стены за ним. Вошел Саша, директор магазина. Он скромно встал в сторонку, и тут по комнате пронесся ветер. Сильный и холодный. Верите-нет, у меня по затылку пробежал озноб.
Фея тяжело поднялась со своего кресла и, подняв обе руки вверх, объявила:
– Они пришли!
Никто из присутствующих не проронил ни слова. После чего хозяйка прошествовала к столу в центре комнаты. Дуев пристроился к ней справа, покачивая в руке своеобразным маятником. Эля положила на стол лист бумаги с расчерченными по окружности буквами алфавита. Двое невзрачных мужчин расставили стулья и кресла вокруг стола. Фея села первой.
Я, обалдевшая от неожиданностей, осталась на диване, но Леня помахал мне, и я подошла и села рядом с ним.
– Братья и сестры! – начала фея. – Сегодня, в день первого лунного луча, мы будем общаться с нашими друзьями, которые ушли в мир иной. Поприветствуем их в молчании и попросим ответить на наши вопросы.
Все скуксились и склонили головы. Я не решилась отрываться от коллектива, все-таки этого требовала легенда, с которой я сюда пришла. Насколько я могла судить, присутствующие отнеслись к процедуре очень серьезно: Дуев свернул свою леску, сунул ее в карман и опустил жирный подбородок в ладони, Саша вообще закрыл глаза, Эля, наклонив голову, что-то шептала, Леня скрестил руки на груди, поднял лицо к потолку и громко дышал, все остальные пребывали просто в приступе идиотизма: кто махал руками, кто качал головой… Одна дама, сжав голову руками, даже сползла на пол, но, кроме меня, на это никто не обратил внимания. Привыкли, наверное.
Часа через полтора сеанс закончился. Не знаю, как другие, а я пребывала в полнейшем одурении. Что же поведали нам души умерших? Покойная Мария Захаровна отказалась отвечать на вопрос, кто ее убил, объяснив это плохим самочувствием. Сократ, здесь обращались и к нему, что-то продиктовал, очевидно по-древнегречески, и его никто не понял. Только покойный Гриша, Машин супруг, оказался на редкость словоохотливым, что не очень-то украшает мужчину. Правда, отвечал от только на конкретные вопросы по системе да-нет. Маше хватало, а это главное.
По комнате снова пролетел ветер и принес с собой усиливающийся запах, который я почувствовала раньше. Из коридора послышался нарастающий вой, отозвавшийся стуками по всей квартире. Ходуном заходили полы. Одной даме стало дурно. Эля отвела ее на кухню. Дуев делал записи на мятых кусочках бумаги. Директор Саша, казалось, балдел от счастья, видя, что здесь происходит. Леня оставался серьезным и продолжал сопеть. С кухни пришла Петровна с чайником и чистой посудой, что было весьма кстати: мне очень хотелось пить. И курить, между прочим, тоже!
Я