Менталист. Хенрик Фексеус
подсказывало ему, что он на верном пути.
– Мерзнете? – Он кивнул на ее куртку.
– Я люблю мороз, – уклончиво ответила Мина.
Винсент понял, что она имеет в виду.
– Возможно, я ошибаюсь, – начал он, – но мне кажется, вы не найдете тел с цифрами «два» и «один». Пока, во всяком случае.
Мина посмотрела на него и наморщила лоб.
– Думаю, это обратный отсчет, – пояснил Винсент. – Убийства под цифрами «два» и «один» еще не совершены. Понимаете меня? Четыре – три – два – один… и, возможно, ноль.
– Почему вы так думаете? – Ее глаза стали испуганными. – То есть вы считаете… должны произойти еще три убийства?
– Если только вы его не остановите. – Винсент снова пошел по тропинке. – Обратный отсчет – пока я не могу подыскать другого объяснения этой последовательности цифр. Но меня волнует еще один вопрос, не менее важный, которым сейчас самое время озадачиться.
– Что за вопрос? – испугалась Мина.
– Что произойдет, когда он дойдет до цифры «ноль»?
Она замолчала.
– Но ведь это безумие?
Винсент кивнул.
– Пока никакой уверенности, но я должен был озвучить эту версию. Две жертвы – слишком мало статистического материала.
– На этой жертве тоже были разбитые часы, и они показывали два, – добавила Мина.
Винсент что-то промычал, но так и не сказал ни слова. Он предложил бы ей погреться в одном из кафе вокруг площади Норр-Меларстранд, но Мина как будто была вполне довольна парком.
Винсент потер одну о другую руки в перчатках и попытался навести порядок в мыслях.
– Я люблю мороз, – повторила Мина. – Он сразу делает воздух таким чистым, словно никакая грязь не может выжить на холоде.
– Кроме убийцы, которого вы упустили, – поправил Винсент. – Как умерла эта девушка?
– Выстрел в лицо, – ответила Мина, и Винсент автоматически поморщился.
– Не бойтесь, других фотографий у меня при себе нет. Но я не понимаю, почему для убийцы так важно зафиксировать время? Я имею в виду разбитые часы. В обоих случаях они показывают не совсем точное время смерти, но что-то около того.
Прежде чем Винсент успел ответить, в метре от них в воздухе просвистел фрисби, преследуемый черным доберманом. Собака подпрыгнула и приземлилась прямо под ногами Винсента и Мины. Она выглядела счастливой, хвост так и летал из стороны в сторону.
– Не люблю собак, – сказала Мина.
Доберман убежал с добычей в зубах. Винсент проводил его взглядом.
– Ловец пули, – задумчиво произнес он.
– Что? – не поняла Мина.
– Та, застреленная. Такой же классический трюк, как и ящик с мечами. Точнее, иллюзия. Только куда более древняя – возможно, с конца шестнадцатого века. Впервые задокументирована в книге преподобного Томаса Бирда в тысяча шестьсот тридцать первом году. Кто-то из публики пометил пулю, прежде чем ею зарядили пистолет и пальнули не то в иллюзиониста, не то в его помощника. Тот только вздрогнул и поймал ее зубами…