Мыслемокот. Рассказы-фантасмагории. Геннадий Владимирович Тараненко
От такого изобилия ярких и насыщенных природных красок пронзительно веяло вечностью, а я, к сожалению, понимал свою временную сущность. Возникал очевидный вопрос: «А что ждёт меня после смерти?»
– Мяу, – раздалось снизу. Кот, видимо, согласился с таким взглядом на затронутую проблему.
Выбранный когда-то из нескольких сотен миллионов сперматозоидов, я очутился в этом месте земного шара. Все мои остальные братья во время исхода погибли, чтобы приз достался одному. Неужели всё это ради того, чтобы поесть, сходить в туалет, поспать, размножиться и дальше быть в конце концов съеденным микроскопическими земляными чудовищами?
– Мяу, – Мыслемокот несколько раз мотнул головой из стороны в сторону, то ли по ходу движения делая, как я, зарядку от шейного остеохондроза, то ли показывая, что он тоже отрицает слишком очевидный низменный смысл человеческой жизни.
Если было бы всё так плоско и без выкрутасов серого вещества, циркулирующего у нас в мозгу, то Бог или природа не наделили бы нас сознанием. Сознанием, которым мы периодически препарируем сами себя, словно хирургическим скальпелем.
– Мяу, – животное уверенно, вытянув шею как можно выше, утвердительно мотнуло головой.
Сущим удовольствием было обращаться в своих умозаключениях к коту, как к единственному всецело понимающему меня живому существу.
«Щёлк», – раздался звук из-под моей подошвы, будто кто-то передёрнул затвор автомата. Сопровождающий меня мохнатый друг от неожиданности подпрыгнул, мягко оттолкнувшись подушечками лап от мостовой. Очевидно, сейчас мы проходили под ореховым деревом, и я случайно раздавил упавший грецкий орех. Скорлупа треснула на две половинки, обнажив мясистую сердцевину, точь-в-точь напоминающую по виду человеческий мозг. Но, вместо глубоких размышлений, от увиденного стало прозаично сосать под ложечкой.
– Мяу, – кот, облизнувшись, решил не отставать от меня и попросил молока.
– Ну, где же я тебе здесь его достану? – глядя на пушистый комок шерсти, я начал искать ближайший магазин. Но вместо этого у меня внезапно появилась идея накормить его растаявшим мороженым.
– Вам какие шарики? – на меня смотрела розовощёкая, круглолицая продавщица холодной сладкой разноцветной массы.
– А сколько они стоят? – я совершенно не хотел переплачивать и покупать дорогое яство.
– Три шарика по сто, – обрадовала меня женщина в белом фартуке.
– Давайте, – согласился я, доставая из кармана помятую сотню.
«Два шарика скушаю сам, а третий дам коту», – решил я. Произведя, по моему мнению, честное разделение лакомства, я взглянул на кота.
– Несправедливо, – промяукал хвостатый. От обиды его усы из толстых пик, разлетающихся в разные стороны, превратились в жалко свисающие ниточки.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить