Стоять, бояться! Ревизор в академии. Леси Филеберт
Эриком. Получили от него дельные замечания и пошли исправлять, никаких нервов, обычные рабочие моменты. Если уж даже Брэда Коустера не съели с потрохами за его откровенно слабую работу, то чего мне бояться?
Но я все равно боялась, сердце было не на месте. В условленный час я постучалась в дверь профессора и услышала короткое "Входите". Постаралась максимально спокойно шагнуть в кабинет, но споткнулась о порог и полетела вперед. Чуть не врезалась в самого профессора Кларксона.
Он даже не стал смотреть на меня. Не изменился в лице, не оторвался от бумаг на столе.
– Если вы закончили с акробатическими номерами, то садитесь, – он небрежно махнул рукой на единственный стул перед собой.
Осторожно опустилась на жёсткий деревянный стул, стараясь держаться ровно и уверенно. Хотя свой бодрый запал сразу растеряла, конечно.
– Добрый вечер. Я по поводу…
– Я в курсе, зачем вы пришли ко мне, мисс Хоффман, – холодным голосом оборвал меня профессор.
Пришлось заткнуться и молча сидеть в ожидании "скорой расправы" – во всяком случае, именно так я себя ощущала, пока ждала дальнейших слов, указаний профессора.
На столе у него царил идеальный порядок. Даже письменные принадлежности лежали так ровно, словно бы расстояние между ними измерялось по линейке. Маргсов перфекционист.
Он явно никуда не торопился. Неспешно листал какие-то бумаги, делал заметки на широких полях. Почерк у профессора был мелкий, бисерный. Буквы такие узкие, вытянутые – попробуй разбери, что там написано.
Он снова пил кофе из пластикового стаканчика. Как я смогла рассмотреть в этот раз, кофе был явно со льдом. И судя по запаху – с ванильным сиропом.
А вы у нас, значит, любитель айс латте, господин ревизор? Непонятно правда, зачем ходячему айсбергу пить еще что-то холодное. Хотя, наверное как раз для поддержания температуры вечной внутренней мерзлоты, не иначе.
Любопытный факт – вблизи я смогла понять, что от стаканчика с кофе исходила энергетика предмета из другого мира. Да и от самого Эрика сейчас ощутимо разило потусторонними запахами. Я-то все гадала, где он в академии такие стаканчики мог откопать? А вот же – нигде. Очевидно, ревизор на досуге ведет насыщенную во всех смыслах жизнь. Когда только всё успевает…
– Я изучил черновик вашей дипломной работы, – наконец подал голос Эрик, доставая из стопки бумаг мои.
Черновик?
Я почувствовала, что меня начинает потряхивать от негодования.
Вообще-то это был почти полностью готовый чистовик! Мы с профессором Тойфилем обсудили все нюансы, и я принесла эту работу для финального согласования: ну, мало ли упустила что-то важное или не так оформила.А тут – черновик…
– Так вот, он никуда не годится.
Сказал как отрезал. Как будто с разбега ударил меня в солнечное сплетение – именно так я себя ощутила, потому что от негодования временно забыла, как дышать.
– В смысле? Вы имеете в виду, что…
– Я имею