Подарочек. Салма Кальк
и снова потянула его внутрь.
– Заходи. В обморок не падай, я гостей не ждала.
Он как зашёл, так и сел на обувную полку, и даже глаза закрыл.
– Тепло. Ну ни хрена ж себе – тепло…
– Башмаки снимай, проходи и грейся, – Ирка кивнула на большую комнату. – Я сейчас включу телефон – позвонишь, кому там тебе надо.
Сама она сняла ботинки и пуховик, забросила на вешалку шапку, привычным аккуратным жестом подхватила рюкзак с ноутом и утащила его на крошечную кухню. Чайник надо поставить, дать ему внутрь горячего. Наверное, надо под душ? Или наоборот, не надо? Пусть в комнатной температуре согреется? Ирка ткнула кнопку чайника и пошла посмотреть.
Подобранец сидел на диване, он снял рубашку и растирал руками плечи, торс и куда там ещё доставал. К слову, выглядел он очень неплохо – скульптурной формы тело, чёрные волнистые волосы, небольшая бородка и усы. Наверное, лет ему, как и ей, может немного побольше. Глянул на неё – глаза оказались карими, а нос прямым и аккуратным – и спросил:
– Телефон-то посмотришь? Может, он тоже согрелся?
– Момент, – кивнула Ирка.
Достала из кармана пуховика телефон, подышала на него, потёрла об джинсы и принялась включать. Сначала обычным образом – не прокатило, потом экстренным – кнопка «пуск» плюс кнопка громкости. Это, в конце концов, сработало.
– Сейчас, загрузится. Он тормозной. Я могу дать тебе горячего чаю, будешь? Коньяк не предлагаю, – усмехнулась она и передала ему телефон.
– Нет, коньяк уже не надо, – он улыбнулся. – Меня Андрей зовут.
– Ира.
– Спасибо, Ира, – он посмотрел ей прямо в глаза, поймал её руку и легко коснулся пальцев холодными губами.
Охренеть. Руки Ирке, можно сказать, никогда и не целовали.
– Да не за что. Тебе очень повезло, что я не испугалась и не убежала. А я могла, я обычно так и делаю.
– И это понятно, – кивнул он. – Да, я с удовольствием выпью чаю, пока буду дозваниваться и ждать.
3
Ирка Семёркина была из тех, кого неизвестно почему называют «сильными девушками». При этом росту в ней было от горшка два вершка, то есть честных сто пятьдесят пять сантиметров, а комплекция её лучше всего описывалась словами «соплёй перешибёшь». Универовский друг-приятель Славка так и говорил – ну что ты за девушка, Ирка, ни груди у тебя, ни жопы, даже подержаться не за что. На что Ирка обычно отвечала что-нибудь вроде – а на кой тебе, мил друг, моя грудь и моя жопа? Ты вроде начинал с книжек к семинару и есть ли они в нашей библиотеке? Так вот я сейчас туда пойду, а ты иди за мной и никуда не сворачивай, ясно? Но у них со Славкой это был исключительно трындёж, ничего под собой не имеющий, ни серьёзного, ни просто так. Впрочем, как и у разных других – Ирка всегда была источником конспектов и правильных ответов, а после, когда универ остался в прошлом, трёх соток до зарплаты или вовремя подставленного плеча – если бросил любимый мужчина, заболел ребёнок, не выплатили зарплату или вовсе сократили с работы. Круг общения Ирки был велик, так сложилось, но так же и сложилось, что сама Ирка