Уровень ненависти: сосед. Ирина Коняева
прочитала, – ответила, силясь вспомнить, откуда взялись специфические знания.
– Забавно. Не снимайте обувь, строители за собой не убирают, а я, признаюсь, забегал лишь для того, чтобы поставить кастрюлю. И сразу в магазин.
– За сметаной.
– За сметаной, – признался сосед, заходя на кухню.
Я следовала за ним, с любопытством оглядываясь. Видно, что ремонт ещё не закончен. И видно, что он будет в классическом стиле. Светло–песочные стены, белые плинтусы и потолок, много софитов, деревянный пол красивого рыже–коричневого, если не сказать, медового цвета. Прелесть.
Огромный чёрный телевизор с сеточкой трещин по всему экрану выбивался из интерьера как дворовый пёс на выставке элитных пород.
– Вам, Андрей, из дома опасно выходить. Выйдешь такой свободный и весёлый за сметанкой в ближайший магазин, а вернёшься сразу с девицей! – Не выдержала, расхохоталась. Ну такое уморительное выражение лица у этого типа, вы бы видели! – Вам ещё повезло, что я чисто по–соседски к вам заглянула, от кого–нибудь другого полотенцем не отмахались бы. Ой, простите! – спохватилась с запозданием.
Ну почему, почему я веду себя как идиотка?
Я ведь не влюблена, не заинтересована, не имею цели соблазнить и очаровать. По всем законам подлости дурость проявляется только в подобных случаях. Что со мной не так? Может, слишком расслабилась? С друзьями мы же позволяем себе глупо шутить и оговариваться. Или, я просто смущена? Взрослый мужчина, ещё и голубая мечта дамской половины… Ха–ха! Половины! Квак бы не квак! Девяноста пяти процентов, ну, или сколько их там? В общем, наших дам.
– Не переживайте, Катерина. Ваши шутки, к моему огромному сожалению, это суровая правда жизни. Даже не ожидал, что в приличном хорошем доме меня ждёт такая… – слово «подстава» повисло в воздухе, но мужчина быстро исправился: – такой сюрприз.
– Ну, кто–то бы радовался.
Это не я! Это мой дурной язык! Я тут не при чём! Клянусь!
– Ну, парень лет пятнадцати – конечно, – добродушно хмыкнул Андрей. – Есть чай и кофе, но только из пакетиков. Употребляете?
– Да, чай, если можно, чёрный.
На кухне меня одолела робость, да и, чего скрывать, загрызла совесть. Нельзя вести себя у взрослого и солидного соседа как девочка–переросток лет четырнадцати. Не у подружки, в конце концов.
– Держите.
Чувствуя себя бедной родственницей, обняла чашку холодными от смущения ладонями. Горячая керамика приятно согревала, успокаивая. В конце концов, ничего катастрофического не произошло. Мне с ним не детей крестить. Ну, будет не самого лучшего мнения о соседке с языком как помело.
Андрей хозяйничал на небольшом симпатичном столе, явно бывшем в употреблении и привезённым на период ремонтных работ. Вроде и в хорошем состоянии, а выбросить не жалко, когда в просторную светлую кухню въедет на постоянное место жительства дорогой кухонный гарнитур из светлого дерева.
Воображение мигом дорисовало недостающие пока в комнате предметы