Коан Янг 2. Stan Wesley
время Букер буравил Профессора напряженным взглядом.
– То есть мне просто жить, как раньше? Преподавать в институте, потягивать пиво дома и смотреть кулинарные передачи по телевизору?
– Ты сделал главное: проснулся, – ответил Профессор. – Ты все еще Потерянный, а не Найденный, но верный путь взят. Своим временем распоряжайся, как хочешь, но если до этого момента ты жил, будто бы во сне, то сейчас ты прозрел. Делай, что делал, только с открытыми глазами. Ты тоже, Обри. Кстати, чем ты занимаешься?
– Особо ничем, – сказала она. – Якобы переехала в дом Букера из другого района, но жизнь до переезда вспомнить не могу. Просто знаю, что она была. И все.
Профессор удовлетворительно кивнул.
– Значит, ты преимущественно свободна… Не хочешь поработать у меня?
– Кем?
– Я – историк. Всегда им был. У меня очень много исследовательских работ, посвященных тем или иным событиям прошлого. Пишу я пером, но хотелось бы переписать их в электронный… девайс… или как вы там это называете. Я не силен в компьютерах.
Обри приложила палец к подбородку и задумчиво хмыкнула.
– Пожалуй, я соглашусь.
Букер ревниво перевел взгляд с нее на Профессора, который решением девушки остался довольным. Судя по расплывшейся на морщинистом лице улыбке.
– Ты уверена, Обри?
– Да, – непринужденно отозвалась она. – А что? Хуже уж точно не будет.
За окнами раздался звон Часовой Башни. Время девять вечера. До закрытия кафе пятнадцать минут. Допив остывший крепкий кофе, Профессор собрался первым. Пожелал хорошего вечера и попросил Обри приходить утром по адресу, написанному на листочке. Девушка свернула бумажку вчетверо, спрятала в карман куртки и улыбнулась в знак прощания. Когда мужчина покинул кафе, ребята посидели еще пару минут.
– Ты ему доверяешь? – тут же спросил Букер.
– Он спас нам жизнь, – ответила Обри. – Доверие считаю заслуженным. А ты?
Парень пожал плечами.
– Мне кажется, этот старик – тот самый преподаватель по истории, которым я восхищался. Беда в том, что я не помню внешности. В памяти есть человек, которого я уважаю, но без деталей. Странная штука. В общем, он будто бы Профессор.
– Тоже историк, – подметила Обри. – Тоже… старый.
– Угу. Правда, его появление разрушило нашу с тобой теорию.
На улице подморозило. Лужи и грязь, перемешанная со снегом, покрылись корочкой льда. Чтобы не поскользнуться, Обри обняла Букера за плечо, и они не спеша зашагали домой.
– Какую теорию? – спросила она.
– Что я являюсь спасением. Профессор помнит себя, но он не выбрался из города. Значит, не выберемся и мы.
– Да, – поникла девушка. – Тут ты прав. Но вдруг, если и я себя вспомню, мы все-таки покинет это угнетенное место?
– Не знаю, Обри. Старик прояснил многие вещи, но вместе с тем породил уйму вопросов.
Она прижалась к Букеру сильнее и положила голову ему на плечо.
– В