Черный ящик. Майкл Коннелли
это и есть имя. Трумонт Стори. Он дал мне пистолет для задания и забрал его потом.
Босх кивнул. Он выяснил то, зачем сюда приехал.
– Но только ты должен знать… – добавил Коулман.
– Что именно?
– Тру Стори уже мертв. По крайней мере такой сюда проник слух.
К этому Босх постарался подготовиться заранее. Количество убитых бандитов из группировок Южного Лос-Анджелеса за два десятилетия исчислялось тысячами. И потому он не исключал, что ведет поиск человека, которого тоже уже нет в живых. Но знал он и то, что след вовсе не обязательно полностью обрывается на Трумонте Стори.
– Так ты все-таки пошлешь обещанное письмо? – спросил Коулман.
Босх поднялся. Здесь он закончил. Перед ним сидел жестокий и хладнокровный убийца, находившийся именно в том месте, где ему и полагалось быть. Но Босх дал ему слово.
– Ты, должно быть, прокрутил это в голове уже миллион раз, – сказал он. – Но мне интересно, что ты станешь делать, когда выйдешь отсюда и обнимешь дочку?
Коулман ответил мгновенно:
– Я найду какой-нибудь угол…
Он осекся, поняв, что Босх мог неверно истолковать его намерения.
– Я найду угол и начну там проповедовать. Я расскажу людям о той истине, которая мне открылась. Пусть ее узнают все. У общества больше не будет со мной проблем. Я останусь солдатом, но только солдатом Господа.
Босх понимал его. Он знавал многих бывших заключенных, собиравшихся на свободе целиком посвятить себя служению Богу. Это удавалось лишь единицам. Система была построена так, что снова засасывала людей в трясину. В глубине души Босх предвидел, что с Коулманом скорее всего произойдет именно это. И все же сказал:
– В таком случае я непременно отправлю письмо.
Глава третья
На следующее утро Босх поехал в расположенное на Бродвее Южное бюро, чтобы встретиться с детективом Джорди Гантом из отдела борьбы с уличным бандитизмом. Гант сидел за рабочим столом и говорил по телефону, но звонок, по всей видимости, был не слишком важным – он почти сразу положил трубку.
– Ну, как прошло свидание с Руфусом?
Он понимающе улыбнулся, явно ожидая услышать от Босха, что посещение Сан-Квентина оказалось пустой тратой времени.
– Да как сказать. Коулман назвал мне нужное имя, но сообщил, что этого человека уже нет в живых. Так что он, должно быть, играл со мной, хотя я думал, будто сам с ним играю.
– Что за имя?
– Трумонт Стори. Слышал о таком?
Гант кивнул и взял небольшую кипу папок, лежавшую на краю стола. Рядом стояла черная коробка с надписью «“Роллинг-Сикстиз”: 1991–1994 годы». Босху такие коробки были хорошо знакомы. В прежние годы в них хранились карточки с данными уличных допросов. Было это, разумеется, до того, как всю собранную информацию стали вводить в память компьютеров.
– Можешь себе представить? – сказал Гант. – Досье на Тру Стори совершенно случайно оказалось прямо под рукой.
– С трудом, – буркнул Босх, взяв у него одну из папок